Лиза даль биография. Графиня апраксина, она же – даль

Знакомые говорили о Елизавете Даль, как об очень терпеливой женщине с огромным сердцем, всегда открытой для людей и готовой обогреть, и помочь каждому. Близкие помнят её как очень чуткого и доброго человека, отзывчивого.

Детство Елизаветы Апраксиной

Елизавета Даль, в девичестве Эйхенбаум Апраксина, родилась в предвоенном Ленинграде, в августе 1937 года.

Девочка воспитывалась в семье, близкой к людям творчества, в доме очень часто собирались представители литературного бомонда. Заслуга в этом дедушки Лизы – Бориса Михайловича Эйхенбаума, обожавшего внучку.

Будучи известным литературоведом, он был тем, кто собирал вокруг себя писателей и поэтов, да и просто интересных людей, связавших свою жизнь с творчеством и наукой. Так, в гостях у семьи Эйхенбаум часто бывала поэтесса Анна Ахматова.

Отец девочки, Алексей Апраксин был театральным художником и часто брал её на работу, за кулисы театра. Он умер во время блокады города, от голода. Те ужасающие годы забрали у Лизы не только отца, но и сестру Таню. Она осталась с мамой, дедушкой и бабушкой.

Повзрослев, Елизавета сама выбирала свой путь, изначально предполагала, что будет обучаться на механико-математическом факультете, но поступить не смогла, как не старалась. Тогда она выбрала карьеру педагога, однако обучение в пединституте со временем ей показалось очень скучным, и учебу Лиза бросила.

Девушке удалось найти работу в Зоологическом музее и поступить в Лесотехническую академию, однако и там не сложилось, проучившись лишь год, Лиза пошла работать монтажером на киностудию «Ленфильм», там и оставалась до своего второго замужества.

Личная жизнь

Первый брак Елизаветы был коротким, она всего полгода прожила с мужем Леонидом Квинихидзе (режиссером кинофильма «Соломенная шляпка»), несмотря на сложные отношения, именно Леонид стал отправной точкой карьеры Лизы, устроив ее работать на киностудию. После развода девушка решила больше никогда не связывать себя узами брака.

Елизавета встретила актера Олега Даля в ресторане, на свой тридцать второй день рождения, тогда как раз снимался фильм «Король Лир», но роман закрутился чуть позже. Так случилось, что в один вечер за ней ухаживали двое – Сергей Довлатов и Олег Даль, а на следующий день Олег уже просил руки Лизы. Через полгода пара поженилась.

Ради Олега Даля она стала прекрасной хозяйкой, научилась справляться с его импульсивным поведением, постоянными перепадами настроения и вспышками гнева. Олег Даль был непростым человеком, педантичным, с трудным характером. Он жил благодаря кино, при этом отметал многие роли, играл только те, которые его по-настоящему заинтересовали.

Сначала супруги жили в северной Пальмире, затем перебрались в Москву, где несколько раз вынуждены были сменить жилье. В конце концов, они стали жить вместе со своими мамами на Смоленском бульваре. Жене актер не позволил продолжить карьеру, считал что она должна находиться дома и обеспечивать ему комфорт, встречать со съемок. Потому Елизавета оставила работу и стала домохозяйкой.

Пара прожила вместе десять лет , детей у них так и не было. Олегу было 39 лет, когда он скончался. Елизавета говорила, что причиной смерти стало больное сердце. Однако известно, что актер выпивал и немало. А жена продолжала любить и прощать все.

Несмотря на то, что настоящих друзей у актера не было, в его доме были часты застолья. Рассказывают, что Лиза за одно застолье, собирала не менее одной кружки спиртного, а то и более (сама не пила, сливала налитое ей спиртное в специальную кружку).

Здоровье актера пошатнулось, Олег Даль все осознавал и даже неоднократно проходил процедуру кодирования, но ничто не помогало. За три месяца до смерти актера, супруги серьезно поссорились, причиной стало именно неуемное употребление алкоголя Олегом.

В тот же период он оказался «невыездным», ему не давали разрешения на выезд за границу, стал конфликтовать с режиссером. Актер скончался, будучи в командировке в Киеве в марте 1981 года. Елизавета на всю оставшуюся жизнь сохранила теплые воспоминания о муже.

Сохранившихся сбережений надолго не хватило и Лизе пришлось заняться поиском работы. Целый год она жила на пенсию матери и свекрови. А чтобы восстановиться на киностудии ей довелось учиться всему заново, поскольку работа на киностудии за те десять лет, что Елизавета сидела дома, существенно изменилась, кроме всего прочего, съемка велась на новую 16-миллиметровую пленку, с которой Лизе Даль ранее не приходилось работать.

Но женщина справилась, и спустя год ей предложили стать главой звукомонтажного отдела.

Вдова так больше и не вышла замуж, да и в отношения больше не вступала – хранила память о любимом муже.

Умерла Елизавета Даль в 2003 году в результате длительной болезни. Она долгое время мучилась от приступов бронхиальной астмы и ишемической болезни сердца. Незадолго до кончины пережила клиническую смерть. Перед смертью Елизавета говорила, что на самом деле умерла более двадцати лет назад, вместе с мужем.

«С ним так трудно жить!» — говорили про Даля коллеги. На что его жена Лиза отвечала всегда наотмашь: «Ничего подобного!» Она всегда называла Даля «самым большим подарком Судьбы». Любила его настолько, что смотрела на все его глазами, жила его делами. А когда актер умер, будто умерла вместе с ним.
Впервые Лиза увидела его на экране. «Еще до знакомства с Олегом, когда я только смотрела его в кино, он поражал меня какой-то нездешностью», — вспоминала актриса. Воочию она увидела Олега Даля на съемках фильма «Король Лир». Он играл Шута. А Лиза работала в монтажной мастерской на «Ленфильме».

Перед ее глазами частенько мелькали именитые актеры, но, зная их легкий нрав, она четко зарубила себе на носу: «Никогда не влюбляться в актеров». Но как оно в жизни бывает: то, от чего бежим, рано или поздно нас догоняет. Елизавета Эйхенбаум полюбила артиста — Олега Даля. Полюбила, почувствовав и приняв в нем то, что другие — его коллеги, родственники, близкие, — может быть, не могли или не хотели разглядеть в этом человеке в полной мере: нежность, чуткость, ранимость, беззащитность… «Человек без кожи», — сказала о своем любимом Елизавета Даль.

Вместе они прожили десять нелегких, трагических и счастливых лет, в которых было все: радость и умиротворение, ссоры и обиды, встречи и расставания… Быть женой талантливого артиста всегда нелегко, тем более артиста такого склада, как Олег Даль.

Не влюбляться!
Однажды в шумном эстонском ресторане Нарвы, где среди звона бокалов с шампанским и громких тостов Лиза праздновала свой 32-й день рождения, она познакомилась с Далем. Это не была судьбоносная встреча. Напротив - любви с первого взгляда не произошло. Но Лизу будто судьба подталкивала к нему невидимой рукой.
И откуда взялась эта смелость заявить ему, едва ли знакомому человеку, знаменитому актеру: «Приходи ко мне в Ленинграде, я покажу тебе, что такое счастье». И потом сама себе удивлялась. Почему она вдруг произнесла эти слова? Откуда у нее по-явилась уверенность, что она может создать для этого че-ловека семейное, домашнее счастье? Однако так все и слу-чилось.

Он пришел. В Ленинграде, после съемок картины, они снова встретились. К тому времени у Лизы был другой ухажер, и Далю, хоть и нехотя, пришлось соперничать с ним. Однажды Олег пришел к Лизе домой как раз, когда в гостях у нее сидел кавалер. Случилось замешательство. Пришлось им сидеть втроем: мужчины будто вели невидимую борьбу — «кто кого пересидит». В итоге ушли вместе.

Отойдя от дома на несколько метров, Даль зашел в телефонную будку и позвонил Лизе. Она сказала лишь одно слово, которое решило для них все: «Приходи». Даль пришел и остался на ночь. А утром попросил Лизу разбудить ее мать, чтобы просить руки ее дочери. Получив согласие, уже через час он на радостях улетел на гастроли в Узбекистан.

Когда они встретили друг друга, у обоих за плечами уже был опыт семейной жизни. Даль полгода прожил в браке с Татьяной Лавровой, Елизавета четыре года жизни отдала известному кинорежиссеру Леониду Квинихидзе. Но два этих брака объединяло одно — они были «ошибками молодости». А может, просто необходимым шагом на пути друг к другу…

27 ноября 1970 г. молодые отгуляли в Ленинграде свадьбу. После загса, как годится, пошли в кафе-мороженое, выпили шампанского. А на свидетельстве о браке Даль размашисто написал: «Олег + Лиза = Любовь». На медовый месяц им дали всего три дня. Зато впереди ждали 10 лет незыблемого счастья.
Почти… Актерская профессия сопряжена с колоссальными эмоциональными перегрузками, нередко «на помощь» приходит бутылка. Даль начал выпивать. Они вместе боролись с этой проблемой. Лиза понимала, что если не поможет, он просто останется один на один со своей бедой. Она стала для мужа той крепостью, в которой он всегда нуждался. Он знал, что в каком бы состоянии ни пришел домой, жена примет и поддержит его.
Женщина, предназначенная ему судьбой, любила не «вопреки чему-то» и не «за что-то», — она просто любила и была счастлива от того, что ее любовь взаимна. Годы, прожитые вместе с Далем, Елизавета считала «самым большим подарком Судьбы».

Спустя два года семья переехала из Ленинграда в Москву. Вначале втроем, с мамой Лизы, ютились в крохотной тесной хрущевке. Затем Даль перешел из «Современника» в Театр на Малой Бронной, и директор театра помог актеру с новым жильем. Всей семьей они переехали в шикарную четырехкомнатную квартиру.

В компании двух любимых дам (Даль обожал свою тещу) Олегу жилось тепло и уютно. Дома он в шутку называл своих женщин «кенгуру» — из-за того, что им приходилось таскать тяжелые сумки из магазина.

Незаменимая
Даль был против того, чтобы Лиза работала, он очень ценил домашний уют. Жене он любил повторять одну и ту же фразу: «Когда ты служишь мне, ты приносишь больше пользы кинематографии, чем сидя за монтажным столом. Там тебя могут заменить».
Олег Даль любил супругу. Было в этом что-то от любви родительской, когда мамы и папы гордятся своими детьми. Однажды, представляя жену актеру Ролану Быкову, Даль гордо и значительно сказал: «Лиза Эйхенбаум, она же графиня Апраксина, она же теперь — Даль».

Он будто чувствовал, что ему осталось совсем немного. Поэтому хотел, чтобы Лиза проводила с ним как можно больше времени. Она же благодарила Бога за каждый день, прожитый с ним. Даже когда Даль в театре играл дряхлых стариков, Лиза чувствовала: до старости ему дожить не суждено.

…3 марта 1981 г. Олег Даль ушел из жизни - во сне остановилось сердце. В своем дневнике, который артист вел с 1971 г. и никогда никому не показывал, жена прочла лишь после его смерти — он предчувствовал свой уход.

Елизавета никогда не пыталась вновь устроить свою личную жизнь. Она пережила мужа на двадцать два года. До дня рождения Олега Даля вдова не дожила всего пяти дней...

У Виктора Конецкого есть рассказ... «Артист» называется.
Не могу без слез его читать... Олегу Далю посвящается.
Так вот, его рассказ заканчивается словами из письма жены Олега:

«Осиротевший наш родной сосед!
Я помню, как в твою незапертую дверь
он приходил на ваш мужской совет.
Душа его бывает и теперь с тобой.
Открыта ей к тебе дорога.
Ты передай, что я люблю его,
как души любят Бога.
Найди слова —
я их теперь не знаю,
всегда любившая его
как женщина земная».

ПРЕДИСЛОВИЕ

Есть такие встречи, уважаемые читатели, которые в качестве событий прочно занимают самые важные места в нашей жизни. О которых мы помним и, не случись таковых, течение нашей жизни могло пойти иначе. Хотя поначалу мы можем вполне не отдавать себе отчет в значительности происходящего…

В конце 1990-х годов любопытство к биографиям значительных русских актеров привело меня в квартиру на Смоленском бульваре к вдове Олега Ивановича Даля – Елизавете Алексеевне Даль. Целью знакомства был последующий выпуск диска и кассеты с песнями Олега. В тот момент я предположить не мог, что наше знакомство с Лизой может растянуться на приличный срок.

Елизавета Алексеевна и Ольга Борисовна.

Сказать, что Елизавета Алексеевна (которую я буду называть далее Лизой, как она себя величать всегда и просила), была очень достойным человеком – не сказать ровным счетом ничего об этой совершенно замечательной женщине. Чувство такта, природная деликатность, чувство собственного достоинства, умение сопереживать чужому несчастью, тщательно скрывая свое, необыкновенная мудрость, скромность – совершенно неполный список достоинств, которым обладала эта необыкновенная женщина. И ее мама – Ольга Борисовна Эйхенбаум, никак не уступала своей замечательной дочери. Обе они представляли собой яркий пример московской интеллигенции, и были прямыми потомками известного российского писателя Бориса Эйхенбаума. Чьи труды, как часто водится в родном Отечестве, старательно изучают в учебных заведениях за рубежом и не очень знают на Родине. С первых часов знакомства было совершенно понятно, почему именно Лиза стала единственной любимой женщиной Олега, и почему Ольгу он называл «своей любимой тещей». Оказаться в компании столь мудрых, интеллигентных и необыкновенно приятных женщин – это мечта любого более-менее вменяемого мужчины. Даже одна такая женщина, встретившаяся на жизненном пути – большая редкость. А если сразу две… Так много счастья обычно в жизни не бывает. Но Олегу Ивановичу Далю кое в чем явно везло в жизни. И не только в актерском ремесле.

Не погрешу против истины – и с Лизой, и с Ольгой у меня практически установились самые замечательные отношения. В общем, странно, если бы получилось иначе. Диск и кассета с песнями Олега очень скоро были выпущены моей достаточно скромной фирмой в свет. Более того, вторым шагом нашего «сотрудничества» был выход на кассетах и дисках моноспектакля Олега по произведениям Лермонтова. Естественно, акция была некоммерческой. Но приносить вдове знаменитого актера неограниченное количество авторских экземпляров, не скрою, было приятно. А, поскольку количество гостей у Лизы при всей ее склонности к затворническому образу жизни и нежеланию давать какие-либо интервью, текло неиссякаемым потоком – авторские диски имели обыкновение заканчиваться непредсказуемо быстро. Что, в свою очередь, было для меня приятным поводом посетить ее квартиру вновь.

Я и представить не мог, что в момент кризиса 1998-го года, после полной потери своего небольшого бизнеса, когда я, как назло, умудрился опрометчиво развестись с первой супругой, практически подарив ей предварительно свою честно заработанную квартиру, именно Лиза предложила мне пожить в ее пятикомнатной квартире. Причем – в кабинете самого Олега.

Кабинет Олега Ивановича. Трудно теперь в это поверить, но я в нем жил...

Покаюсь и признаюсь – атмосфера того времени не позволила мне как-то обогатить свой внутренний мир и полноценно воспользоваться таким шикарным подарком судьбы. Потеря всех материальных ресурсов, развод, депрессия были не лучшим фоном для плотного знакомства с внутренним миром Великого Актера, которым, несомненно был Олег Даль. Так я и прожил полгода, в общем, скатываясь по наклонной, в обществе столь замечательных женщин, окруженный любимыми произведениями Олега и десятками бегемотов, которых Олег страстно обожал и коллекционировал на протяжении всей своей жизни, и дрых на его диване. Не ругайте меня строго, уважаемые читатели, за такое странное поведение. Будь моя воля и появись возможность отправиться в то совершенно удивительное время – взял бы хорошую дубину, и попотчевал бы себя, голубчика, самым добросовестным образом. Для стимуляции любопытства, так сказать. Но машина времени сейчас, видимо, в чьем-то другом распоряжении…

Но это совершенно не значит, что занимался я исключительно просиживание штанов. И от Лизы, и от Ольги, в наших весьма задушевных разговорах за чашкой вечернего чая, естественно, речь шла о многом. О чем угодно. Единственное, о чем мы не говорили – это о всякой ерунде. Ни Лиза, ни Ольга никогда не скатывались до обсуждения каких-либо дурацких частностей и не были похожи на судачащих старушек. Это были женщины живого ума и большого кругозора. А любые известные моральные и этические нормы можно было смело сверять по ним, как по швейцарскому хронометру.

Осознание этого, правда, пришло ко мне намного позже…

Тогда же можно было просто наслаждаться своим счастьем, не понимая меры такового… Единственное, что мешало общению – здоровье Лизы. После гибели Олега у нее развилась хроническая астма. Повлекшая ряд осложнений. Лиза крайне редко выходила из дома. Ольга тоже. За продуктами практически всегда ходили не они. Так получалось, что в жизни этих женщин был еще кто-то, кто всегда готов был помочь. В пятикомнатной квартире в момент моего там проживания, кроме Лизы и Ольги жила еще одна девушка – Лариса. У Лизы не было детей. И если в ее жизни появлялся кто-то, кто внушал самой Елизавете Алексеевне огромное доверие – этот человек становился практически членом семьи. Не смотря на какое-либо отсутствие родственных связей. Странным, конечно, такое со стороны может показаться. Не общепринятым. Да так ли это важно?

Рассказать – о чем мне довелось общаться с Ольгой и Лизой, может быть, и нужно, но если сказать честно – это достаточно сложно. Да речь шла и о буднях Олега, большом количестве интересных случаев, случившихся с Лизой и Олегом во время их семейной жизни. О Высоцком. О том, как Олег относился к своим ролям. К современникам. О друзьях семьи. О родственниках Олега. О курьезных случаях. О грустных. О том, как Олег снимал, а точнее - «локализовал», свою нереализованность алкоголем. Историй, больших и маленьких, грустных и смешных, эпизодов и рассказов – много. Но, в данном случае, речь не совсем об этом. А вовсе о другом…

Жили две замечательные женщины. Лиза и Ольга. Нет, это не те личности, о которых можно сказать «богема». Или кумиры, или еще не знаю – пафосное что… Есть такая категория людей, которые, появляясь в твоей жизни, вольно или невольно меняют твои основы жизни качественно. Они вводят новые ориентиры и укрепляют все хорошее, что ты до момента знакомства мог ощущать и предполагать, но никак не осознавать и использовать. Они могут смотреть на плохое в тебе, молча игнорировать – но это будет такое молчание, которое даже через много лет после их ухода из жизни будет тебя сдерживать и качественно дополнять. Вот такие дела, уважаемые читатели.

Ольга Борисовна умерла очень тихо и незаметно, в больнице 8 августа 1999 года. Сама Ольга так и не узнала, что у нее – рак. Лиза умерла немного позже – 21 мая 2003 года. За четыре дня до дня рождения Олега – 25 мая. У нее был бронхиальная астма и ишемия.

В рейтинге личностей, оказавших влияние на формирование моего мировоззрения, эти два дивных (любимое их слово) человека, навсегда заняли первые места. При жизни Лиза написала книгу воспоминаний об Олеге: «Олег Даль. Взрослый молодой человек».

Не знаю – продается ли эта книга сейчас, во всяком случае, это издание готовилось повторно к печати. Если кому-то оно попадется на глаза – рекомендую. Это самый точный рассказ о жизни Олега Ивановича Даля и о том, какие замечательные женщины его окружали. Рассказ стоит того. Дело даже не в том, что эти воспоминания – хорошая литература. Это – замечательная история о том, как можно достойно прожить свою жизнь в любых обстоятельствах. И, как правило – в очень непростых.

В 2004 году об истории взаимоотношений Лизы и Олега Даля была снята телевизионная передача из цикла «Больше, чем любовь».

Your browser does not support the video/audio tag.

Андрей Гончаров

ЛИЗА ДАЛЬ: «СВОЙ ДОМ ОН ЗАКРЫЛ ОТ ВСЕХ»

С Олегом я прожила счастливую жизнь. Не прилагая особых усилий, он сделал меня совершенно другой: я забыла о прежней Лизе Апраксиной и одолела профессию жены Художника, которому трудно. Хоть и научилась смотреть на все его глазами, жить его делами, все равно он так и остался для меня загадкой. Прекрасной. Я умерла вместе с ним. Сохранилось нечто, что знает о нашей жизни. Когда думаю о прошлом, вспоминаю их – Лизу и Олега, а не себя и его.

Я выросла в знаменитой в Ленинграде писательской надстройке на канале Грибоедова, где когда-то жили Шварц и Зощенко – друзья моего деда, профессора филологии Бориса Эйхенбаума. Я же – известная хулиганка – дружила только с мальчишками, причем исключительно со шпаной, водила домой всех дворовых «авторитетов», отчего дед с мамой приходили в ужас. А это было просто хитростью с моей стороны. Дело в том, что дом, в котором мы жили, был смешанного типа: нижние этажи – пролетарские, а верхние три – писательская надстройка. Дед именовал его «недоскребом». Нижние этажи дружно обзывали нас «писательскими суками», «профессорскими стервами» и запросто могли запустить вслед камнем. Я быстро поняла, что с «нижними» необходимо подружиться, и стала у них чуть ли не заводилой. Если кому-то из писательских девчонок нужно было идти через наш большой двор-колодец, просили меня: «Лиза, проводи!» Потом в одного из шпанят, Витю Лосева по кличке Лось, даже влюбилась. Помню, дед был в шоке от объекта моей страсти и как-то за чаем обидно скаламбурил: «Я видел Витю Лосева, ничего холосева». Я заплакала. И продолжала любить Витьку, хоть он и не обращал на меня никакого внимания.

На нашей лестничной площадке жил Мишка Козаков, сын одноименного писателя. Он был старше меня на три-четыре года, поэтому рядом с ним я «ходила в детях». Мы даже в одной школе учились, немецкой, Петершуле, но на разных «половинах»: он – на мужской, я – на женской. Вся моя половина была поголовно влюблена в Козакова, необыкновенно красивого и к тому же талантливого. Он занимался во всех кружках: и хореографическом, и драматическом, и фехтовальном... Мы дружили с Козаковыми семьями и часто приглашали на дом фотографа, чтобы сделать снимки на память. Все, не сговариваясь, хотели сняться вместе с Мишкой – настолько он был прекрасен, наш семейный альбом был просто забит фотографиями с ним. Но однажды вдруг обнаружилось, что осталась всего одна – остальные украли. А я все удивлялась: и что это у меня постоянно толкутся одноклассницы?! Когда родители (отец умер в блокаду, и мне его заменил дед) уходили в гости, меня подкидывали Козаковым. Мишка относился ко мне снисходительно – я была для него ребенком. Видимо, поэтому я допускалась к игре в дурака. Естественно, всегда проигрывала и приходила домой вся в черных пятнах от жженой пробки, которой проигравшему ставились отметины на лице. Однажды мне разрешили встретить Новый год во взрослой компании Миши – я уже училась в девятом классе. В ту пору у него был серьезный роман с будущей женой Гретой. Я чувствовала себя не в своей тарелке, потому что там и выпивали, и целовались во всех пяти комнатах огромной квартиры. И когда ко мне пристал с поцелуями его друг Юра, я в слезах убежала домой.

– И что, так продолжалось до вашей свадьбы?

Вообще период до первого замужества был у меня очень бурный; признаюсь – я жила двойной жизнью. У нас в доме обожали собираться гости, несмотря на то что деда выгнали из университета и Пушкинского дома за «формализм и космополитизм». Анатолий Мариенгоф с женой, актрисой Никритиной, Козаковы, Шварцы, иногда Ольга Берггольц (правда, редко – она пила, и ее старались не приглашать), артист Игорь Горбачев, Юрий Герман, отец Алеши, писатель Израиль Моисеевич Меттер, автор сценария «Ко мне, Мухтар!», тайком от деда в портфелях приносили прямо на кухню продукты. А тот все удивлялся и спрашивал у дочери: «Оля, откуда у нас такое изобилие, ведь денег нет?»

Меня, пятнадцатилетнюю, уже допускали к столу и даже наливали рюмочку коньяка. Мы сидели с Мишкой с гостями, пока Мариенгоф не начинал рассказывать свои любимые скабрезные анекдоты. Тогда раздавалась команда: «Диван!» – и Мишка уходил в соседнюю квартиру, а я в свою комнату. Так вот, 45-летний Меттер был невероятным сердцеедом, несмотря на молодую очаровательную жену-балерину из Мариинки. Однажды он постучался ко мне и пригласил танцевать на взрослую половину. Все присутствующие смеялись: «Вот и у Лизы кавалер появился!» С этих пор мы с ним «стали гулять» – он жил через дорогу, за Исаакиевским, и мы выгуливали его фокстерьера Тришку, потом Меттер долго провожал меня до дома. Стояли белые ночи. Его жена уехала на гастроли в Париж, так что наш тайный платонический роман развивался стремительно. Пока... не перерос во взрослый. Мы, абсолютно не скрываясь, ходили в рестораны, Дом писателей. Мне было хорошо с ним, хоть я не понимала ничего во взрослой любви – просто приятно, и все! Вечером я тянула из прихожей в свою комнату телефон, и мы разговаривали до утра. Однажды он, не выдержав, пришел ночью к нам домой, поскребся у входной двери, а так как моя комната была ближе других, я услышала и открыла. Меттер стоял на пороге с туфлями в руках. Мы шмыгнули в мою комнату и замерли в страхе: кто же зайдет первым – дед или мама? В шесть утра он тихонько ушел. А за завтраком дед вдруг говорит: «Оля, ты знаешь, я сегодня ночью решил, что наша Лизка завела любовника. Уже было ноги спустил с постели, когда понял, что она кота выпустила в коридор». Я похолодела.

Первой о нас узнала мама. Оказывается, я во сне звала своего тайного любовника. Она исцарапала Меттеру все лицо, но тот стоял на своем: «Если мне предложат сейчас царевну, я все равно выберу Лизу». Мама поняла, что сделать ничего не может, и стала нас покрывать – каждый раз звонила: «Лиза, мы возвращаемся». Но когда об этом наконец узнал дед, началось такое! Ведь Меттер был близким другом семьи. Вначале его избил Виктор Шкловский, потом Миша Козаков надавал оплеух. История прошумела на весь Ленинград. Несчастного соблазнителя осудил Союз писателей, и его сослали на несколько месяцев в Калугу. Сейчас я понимаю, что совсем тогда не любила – это была просто первая женская страсть к мужчине. Я ведь даже никогда не называла его как все, Селик, а обращалась только по имени-отчеству и на «вы». Слава Богу, что он оказался опытным и терпеливым и не развил во мне отвращение к сексу. Мы встречались и потом...

Кстати, именно благодаря этой истории узнала, что Лешка Герман, оказывается, был влюблен в меня с восьмого класса. Мы как-то встретились с ним в Доме творчества в Репине, и он признался: «Знаешь, весь восьмой класс у меня прошел под девизом «Лиза Апраксина». Но однажды ночью, возвращаясь домой, увидел, как на канале Грибоедова ты целовалась с Селиком. Я не бросился в воду только потому, что там плавают какашки». Он никому не сказал об этом, даже отцу. Лешка был известным «авторитетом» в своем районе, жил недалеко, на Марсовом поле, и часто мне важно говорил: «Лиза, если кто будет приставать, скажи: «Сейчас Лешика позову», и от тебя тут же отстанут».

– А какими для вас были последствия этого романа?

Когда я в восемнадцать лет собралась замуж за Леню Квинихидзе, моего ровесника, он мне устроил допрос с пристрастием: «Правда ли то, что говорили о тебе и Меттере? И девушка ли ты?» Я сказала: «Это все правда». Он долго бесновался, кричал, плакал, а потом смирился, и мы все-таки поженились. Тогда он носил фамилию папы, известного режиссера Файнциммера, и стоял перед выбором – взять ли мою девичью фамилию Апраксина, или мамину Квинихидзе: он тоже, как и папа, решил стать режиссером и не хотел, чтобы их путали. В итоге выбрал мамину. Потом, много лет спустя, когда мы уже встречались как друзья, он пожаловался: «Зря я твою фамилию не взял, теперь мне одни грузины звонят и пишут». Мы жили с Леней в соседних домах, и наша женитьба свелась к перетаскиванию двуспальной кровати красного дерева из его подъезда в мой. А помогал нам внук Ворошилова, Володя. Мы неоднократно то сходились, то расходились, вместе практически и не жили. Вплоть до встречи с Олегом мы с Леней бегали друг к другу; но то он был несвободен, то я... И тем не менее нам удалось сохранить теплые дружеские отношения. Именно благодаря ему я получила прекрасную профессию монтажера.

Когда мы с Леней разошлись, меня закружило. Я очень легко влюблялась. При этом, отмечу, у меня никогда не было плохой репутации. Один их моих возлюбленных, молодой литератор, безумный бабник, изменял мне направо и налево. Помню, пришла к нему утром, а у него в постели – блондинка. На вопрос «Кто это?» он невозмутимо ответил: «Понятия не имею». К радости мамы, я с ним вскоре разошлась. Однажды мои соседи, писатели Бакинские, папа с сыном, пригласили меня в гости. У них сидел Иосиф Бродский. Иосиф был уже очень известен в Ленинграде, но еще не во всем мире. Он сразу покорил меня тем, что спел в своем переводе «Лили Марлен», а потом пригласил танцевать. В ту пору мне было около тридцати, да и ему тоже. Кружа меня в танце, он как бы между прочим сказал: «Я хочу назначить тебе свидание». Я, как в гипнозе, киваю головой. «Давай встретимся завтра в четыре на середине Кировского моста». На следующий день я удрала с работы, иду по мосту и думаю: «А где же середина?» И тут натыкаюсь на Осю – мы интуитивно шли по одной стороне моста. Он повел меня в Петропавловскую крепость, по дороге читал стихи, пел, все время что-то рассказывал. Был такой смешной: рыжий, конопатый, но в джинсах, что в 60-х считалось очень престижным. Когда мы прощались, он витиевато заметил: «Я считаю, что самый лучший способ ухаживать за девушкой – это пригласить ее ночью покататься на велосипеде». Ровно в полночь он стоял под моим окном с велосипедом. Я спустилась вниз и с большим трудом уговорила его подняться и выпить кофе, а не рисковать моей жизнью. Мы затащили велосипед на четвертый этаж и расположились на балконе. Чудная белая ночь, крепкий кофе, тополь под окном. Бродский тут же стал громко читать свои стихи. Я замерла в ужасе: писательский дом, своих поэтов туча, сейчас непременно будет скандал. Но, слышу, окна открылись, и все молча слушают, внизу собралась небольшая кучка людей. Так мы просидели до утра: он все читал и читал, я сидела в благоговейном оцепенении и непрерывно варила кофе. С тех пор он иногда неожиданно появлялся и так же внезапно исчезал. Я знала, что у него есть женщина, с которой он живет, Марина. Позже она родила ему сына и тут же ушла к другому. Его сын узнал о том, кто его отец, только когда Бродский получил Нобелевскую премию. Один раз они даже увиделись, но чем-то не понравились друг другу, и общение на этом прекратилось.

– А вас что с ним связывало?

Я рискую вызвать насмешки или недоверие, но у нас был роман. Я бы сказала, романчик. Может быть, необычный... У нас с мамой было много знакомых в Америке. Я Осю познакомила с одним американцем, у которого он потом, до своей женитьбы в Нью-Йорке, жил. Помню, как-то я собиралась в Коктебель, и вдруг забежал Бродский. Он обрадовался, что еду в его любимое место, и дал адрес своего друга Миши Ардова. Приехав к морю, пришла по адресу – Ардов жил у Габричевских. В этом же доме отдыхали Толя Найман, Ия Саввина, Леня Минакер. Веселая компания просто спивалась, и я вместе с ней, хотя никогда не любила спиртное. У нас под кроватями стояли трехлитровые бутыли ворованного спирта «Светозар» и вина «Маруся» – рядышком, через дорогу, был пивзавод. Миша Ардов, который готовился стать священником, честно не пил до первой звезды. До сих пор храню в памяти совершенно романтические отношения с Мишей. Я сейчас очень хочу с ним повидаться, только не знаю, как сказать – «Здравствуйте, отец Михаил!» или: «Привет, Мишка...»

Я вернулась в Ленинград, наши встречи с Осей продолжались... Однажды он прибежал к маме необычайно счастливый: «Поздравьте меня, Ольга Борисовна, у меня родился сын, такой же рыжий и конопатый!» – «Да? А я думала, что у вас с Лизой серьезно». – «Ну что вы! Лизе нужен другой, красавец на кадиллаке!» Вот уж не знала, что он так обо мне думает. А может, это была просто рокировка? Но я не долго расстраивалась: в моей жизни появился Сергей Довлатов, который уже успел сразить меня наповал. Надо отметить, что женщины были от него без ума. Двухметрового роста красавец с огромными глазами, при этом абсолютно закомплексованный и робкий с поклонницами. Он всегда говорил: «Ну что я? Вы моего брата Борю не видели!» Я его отбила на одной вечеринке у какой-то девицы, причем знала, что он женат и у него есть дочка. У нас начался роман. Он был такой трогательный, ласковый... Хочу отметить, что мужчина оставался у меня ночевать только в том случае, если я в него была влюблена. Проходных коек никогда не было. И всегда, когда кто-то оставался в первый раз, утром завтракал вместе с мамой. Оля была таким человеком, что никто ее не смущался. Мы жили с ней после смерти деда как две нищие студентки – на макаронах с томатной пастой, иногда, очень редко, с котлетой. Правда, нам присылали тряпочки из-за границы, так что на одежду тратиться не приходилось. У нас были родственники и друзья за рубежом, родной брат мамы, между прочим, француз, воевал в «Нормандии-Неман», кстати, его отец был известным анархистом, правой рукой Махно. Так вот, помню, Сережа первый раз остался у нас, мы позавтракали, я ушла на студию. Звонит Оля: «Знаешь, что сделал Сережа? Где-то откопал банку краски и выкрасил весь балкон». А надо было знать, насколько он нехозяйственный и ленивый! И вот на фоне этого романа и появился в моей жизни Олег Даль.

Я работала с Григорием Козинцевым на его фильме «Король Лир» монтажером. Великий режиссер дружил с дедом и знал меня с пеленок. Я поехала со съемочной группой в Нарву. Даль, который играл Шута, жил через номер от меня. Однажды я ему показывала отснятый материал, он был таким тихим, вежливым, не заигрывал, как принято у актеров, с монтажницами. Выглядел очень забавно. Для роли ему выбрили голову, а отросшие волосики выкрасили в желтый цвет. Круглая желтая головка на тонкой шее, синие глаза и совершенно нематериальная фигура: в нем было скорее теловычитание, чем телосложение. Какое-то стилизованное совершенство! Его хотелось обнять и согреть – усталого мудрого мальчика с добрыми глазами. Олега еще в училище звали Арматурой и Шнурком. Как позже выяснилось, он совершенно меня не зафиксировал: «Ты знаешь, я шел однажды по улице Нарвы, увидел девушку и сказал сам себе: «Вот это моя баба». Только потом, много позже, он понял, что девушка на улице и я в монтажной – это одно и то же, хотя мы здоровались на площадке и встречались в гостинице. 19 августа, в свой день рождения, я пригласила всю группу в ресторан. Олег в том же ресторане ужинал, потом, увидев знакомых, подсел к нам. В конце вечера он пригласил меня танцевать, потом мы гуляли, в гостинице расстались. Я пошла в другой корпус к своему оператору Йонасу, а под утро, возвращаясь, споткнулась в холле о лежавшее на коврике длинное тело Олега. Когда присела и стала его поднимать, он закричал: «Эта улица моя!» Вышла горничная: «Бесполезно, я уже пыталась». Я все же потащила угловатое тяжелое тело наверх, пару раз мы с ним упали, наконец добреди до его номера. Сели у окна, шел дождь, Олег протрезвел, спел мне песню про дожди, и было просто хорошо. Он показался мне ужасно интересным, неожиданным. Потом Олег стал за мной ухаживать, наверное, это заметили окружающие. Помню, получила от своего оператора письмо, в котором он горько пошутил: «Чувствую, что скоро буду издольщиком, вернее издальщиком». Олег вернулся в Москву, в театр, а мы остались снимать «Лира». Прощаясь, он вдруг пригласил: «Приезжайте». И я решила отправиться в Москву – мне было важно выяснить, зацепило меня или нет. Приезжаю и в тот же вечер звоню в «Современник» за кулисы и прошу Олега. Он подошел. «Здравствуй, это Лиза», а мне в ответ холодно: «Какая Лиза?» В ту же ночь я села на поезд, вернулась в Ленинград и поставила на нем крест. Когда же через месяц он приехал досниматься, то бросился ко мне с объятиями как ни в чем не бывало. Об этом случае я напомнила ему только после женитьбы. Он сказал: «Когда я работаю, я даже с Папой Римским не стану говорить. Хорошо еще, что по матушке не послал!»

Сережка Довлатов тем не менее продолжал появляться. Как-то мы с ним сидели на кухне, и вдруг раздался телефонный звонок: «Это Олег. Можно я приду?» Мы всей компанией пили водку, и вдруг в какой-то момент я поняла, что они пересиживают друг друга. А мне так захотелось, чтобы остался Олег! Я ему, улучив момент, шепнула: «Уходи вместе с ним, а потом вернись». Он недовольно дернул плечом и сделал злое лицо: «Зачем?» – «Ну пожалуйста!» Они ушли вместе, правда, в дверях долго расшаркивались, а через некоторое время Олег вернулся. Утром ему надо было срочно лететь в Среднюю Азию, и в пять утра он меня растолкал: «Пойдем разбудим Ольгу Борисовну, я хочу попросить твоей руки». Мы ее, бедняжку, разбудили, она спросонья сказала: «Олег Иванович, здесь не второй этаж, вы, как Подколесин, не сможете выпрыгнуть в окно! Могли бы и до утра подождать». Днем мне на работу позвонил обиженный Сережа, который, оказывается, выследил Олега: «Как подло ты меня вчера выставила! Что ты в нем нашла?» – «Сережа, я за него выхожу замуж». – «За этого крашеного щенка?!» Олег действительно едва доставал до плеча могучего Довлатова.

– И как вы поженились?

Он мне писал письма, очень лиричные, добрые, я влюбилась в него благодаря этим письмам. Когда он приехал, мы отправились в загс. Помню, я замерла на мгновение, заполняя графу о смене фамилии, и посмотрела на него. И поняла, что он хочет, чтобы я стала Даль. После загса пошли в кафе-мороженое, выпили шампанского. На свидетельстве о браке| Олег размашисто написал: «Олег+Лиза=Любовь». Нам дали три дня на медовый месяц. Это были счастливые дни, потом начались очень трудные будни, которые растянулись на два года...

Олег страшно пил. При этом делался похожим на Зилова из «Утиной охоты», даже страшнее. Себя он не способен был убить, но меня как-то чуть не зарезал. В Горьком на гастролях у него начался тяжелый запой, такое, знаете, недопитое состояние, когда человек совершенно озверевший. Было очень жарко, я лежала в номере в одном купальнике. Он водил ножом по моему животу и говорил: «Ну и что! Мне наплевать, я все равно жить не собираюсь». Насколько он был тонок, интеллигентен, великодушен, настолько же страшен, грязен и жесток в пьяном кураже. Я не спала, мучилась, пряталась, когда он приходил домой в хлам пьяный, с ним возилась Оля. При этом он был необычайно чистоплотен. В какой бы стадии ни находился, первым делом шел в ванную. Оля боялась, что он сорвет колонку, и всегда говорила: «Олежечка, ты не набрасывай крючок. Ляг в ванну, набери воду и позови меня. Я тебе помогу». Однажды Оля заходит в ванную и видит картину: лежит Олег Иванович во всем своем великолепии в холодной воде с погасшей сигаретой во рту и спит блаженным сном, даже не включив запальник. Она закрыла воду, наорала на него: «Я женщина, а ты лежишь передо мной в натуральном виде!» Помогла ему встать, накинула халат и положила его спать. Я в эту ночь спала на раскладушке. Денег не было, мы забыли, что такое кофе, продавали с Олей вещи, которые нам присылали из Франции. И как-то, когда он меня чуть не придушил и я, вырвавшись, просидела до вечера на чердаке, Оля, не выдержав, сказала ему: «Олег, уезжай в Москву» и дала на дорогу 25 рублей. Надо сказать, что он очень красиво ушел: помылся, элегантно оделся и зашел к нам на кухню: «Все. Поехал. Могу у себя оставить ключ от квартиры?» – «Да». Я уже опять его любила, сердце обливалось кровью, так мне было его жалко. Но все-таки удержалась и не побежала за ним. Это было в марте, а 1 апреля вдруг звонок: «Лизка, я зашился на два года!» «Это не повод для шуток!» – резко оборвала я его. Но это была правда, он в компании с Володей Высоцким действительно зашился. На следующий день вхожу в квартиру, Олег стоит у окна, делает жест рукой, я останавливаюсь. Он поворачивается спиной, расстегивает штаны и показывает заплатку на заднице: «Вот моя торпеда!» После торпеды прежний Олег исчез надолго, словно его и не было. Началась настоящая счастливая жизнь...

Последние десять лет, что мы прожили, он периодически запивал, когда у него кончался срок, потом опять подшивался и не пил годами. Предложить ему зашиться было невозможно, на это должен был решиться он сам. Говорил так: «Три дня не выпускай меня из квартиры, буду плакать, просить – не слушай. Через три дня едем к врачу». Он никогда не устраивал пьянок дома – если хотел выпить, уходил из дома в ВТО, ИДЛ, Дом кино. Терпеть не мог пьяных актерских компаний.

– Говорят, что пить он начал в театре «Современник»?

Когда Олег появился в театре, то почти сразу же женился на Нине Дорошиной. Они вместе снимались в фильме «Первый троллейбус». Дорошина долгое время была возлюбленной Олега Ефремова. Когда они с Ниной стали любовниками, Даль даже испугался: «Что я делаю?! Я увожу женщину у своего кумира!» В самый разгар их свадьбы Ефремов, уже хорошо принявший, сказал: «Ну, Нинок, посиди-ка у меня на коленях». Она села. Собственно, на этом свадьба и кончилась. И началось его прикладывание к бутылке. К тому же в театре в ту пору все поголовно очень сильно пили. Они с Ниной прожили какое-то время, она несколько раз пыталась покончить с собой, он ее таскал в Склифосовского, потом женился на Тане Лавровой, но тоже неудачно. Как-то мама спросила у него о причине развода, он ответил кратко: «Она была злая». И все, о Тане больше ни слова. Он не был бабником, хотя в него влюблялись безумно.

Он вообще отличался необыкновенным благородством. В нем чувствовалась порода. Недаром ведь, когда он пришел учиться в Щепкинское, педагог сразу ему посоветовал: «Пойди в Третьяковку и посмотри, каким ты будешь в старости». Он имел в виду «Портрет Даля в кресле». У Олега часто спрашивали, не родственник ли он Владимиру Ивановичу Далю, автору знаменитого словаря. После смерти Олега в Ленинграде была проведена специальная криминалистическая экспертиза, которая сделала вывод, что он – правнук Даля в пятом колене по побочной линии. Ветвь великого Даля оборвалась на Олеге. Сам Олег на вопрос, есть ли у него дети, однажды ответил так: «Этого я не знаю». За что ему сильно попало от руководства Общества «Знание», которое устраивало эту встречу: «Как это не знать, есть ли у тебя дети? Это просто безнравственно!» Кстати, на той же встрече ему прислали записку: «А правда, что Высоцкий – еврей?» Он прочитал вслух и спросил: «А что это такое?»

Так вот, Ефремова Даль до определенного времени боготворил, но не простил ему ухода, измены «Современнику». Они в 1977-м вместе летели в Чехословакию. Олег немножко выпил, подошел к Ефремову и спросил: «Олег Николаевич, почему вы не застрелились?» Он был убежден, что Ефремов сам себя предал. У него были дворянские представления о чести.

– Откуда в нем это? От родителей?

Не знаю. Вся его родня по матери – потомственные учителя, а отец – крупный железнодорожный инженер, партийный человек. В детстве Олег мечтал стать летчиком, но еще в школе сорвал сердце игрой в баскетбол. В какой-то момент вдруг понял, что если станет артистом, то будет и летчиком, и любимым Печориным. Родители совершенно не понимали его желания стать актером. Мама Олега часто говорила: «Что это за профессия – кривляться на сцене?» Когда он все же стал артистом, они хотели, чтобы сын играл директоров заводов или секретарей райкомов и получал звания. А он предпочитал сказки и Шекспира.

– Вы работали с ним вместе на всех его картинах?

Олег, после того как «зашился», «снял» меня с работы. Я часто заводила разговор о службе, но он всегда отвечал на это: «Те сто рублей, которые ты заработаешь, я и сам в дом принесу. Хочу, чтобы ты всегда ездила со мной на съемки». Мне было так трудно вначале! Однажды за обедом он заметил, что я не ем, испросил: «В чем дело?» – «Не могу есть чужой хлеб». Он ответил: «Больная – лечись». После этого я поняла, что хорошая жена – это тоже профессия. Я побывала с ним во всех экспедициях, и он знал, что в гостинице его всегда ждут горячий чай, крепкий кофе. Как шутила одна наша общая подруга: «Ты по-настоящему за мужем». У нас дома было чисто и вкусно, он так хотел. Совершенно несовременный человек во всем – в своем отношении к жизни, к женщинам. Он был главой семьи: три его женщины и он (с нами стала жить его мама). Олег один работал на всех. Когда привозил из поездок деньги, широким жестом вынимал их из внутреннего кармана и веером швырял на пол. Он умел оставлять за дверью все, что не стоит вносить в дом, – запачкает. Вытирал ноги и входил, отбросив за порогом все сторонние неприятности, обиды, несыгранные роли, зависть коллег. Если он чувствовал, что у нас дома проблемы – кончились деньги, начались болезни, все вокруг мрачнеют, – бодро говорил: «Не вздухайте, старухи, все будет хорошо». И чтобы поднять дух своих женщин, придумывал себе роль – изображал старика. Весь вечер был старым-старым, даже когда оставался один в комнате (я специально подглядывала). Надевал потертый длинный халат, шлепанцы, шаркал ногами и все время подкашливал. Хулиганил по-стариковски, например, сидим перед телевизором, он подходит, поворачивается к нему задом и «пукает». И почему-то помню пронзительную мысль в голове: «Он никогда не будет старым!»

Многие удивлялись: «С ним так трудно жить!» Ничего подобного! Он был легкий, умел ценить и любить, умел жертвовать, никогда ничего не просил взамен. Редко дарил цветы, потому что не представлял себя идущим по улице с букетом. Помню, когда мы жили на Новаторов в «хрущевке», он заставил шофера такси подъехать к дому прямо по полю в страшных ухабах – Олег был с букетом и не хотел с ним идти через двор.

Он мог уговорить любого на что угодно! В Нарве, когда только начал ухаживать за мной, чтобы произвести впечатление, уговорил милиционера поехать с ним в Усть-Нарву и меня «арестовать». Мы с подругой только легли спать, как раздался стук в дверь: «Откройте! Елизавета Апраксина здесь живет?» Мы к окну – стоит «воронок», на переднем бампере сидит мужик в белом свитере. Моя подруга всплескивает вдруг руками: «Это Даль!» Я спускаюсь к нему и начинаю плакать. Он просто ахнул: «Боже! Извини! Не хотел тебя пугать. Выпил с ребятами и рассказал, что тут недалеко моя любимая девушка живет. Они согласились поехать и тебя в шутку арестовать».

– А как он относился к славе?

Свой дом он закрыл от всех. Когда его спрашивали о славе, он отвечал, что мечтает о бронированной двери и бронепоезде, чтобы на нем ездить по Москве. Если его останавливали на улице старушка или ребенок с просьбой об автографе, мог забыть все – что у него спектакль, съемка, останавливался и долго разговаривал... А если девочки всякие... Он ненавидел, когда его узнавали, никогда не пользовался своей известностью, всегда ходил в надвинутой на лоб кепке и поднимал воротник. Однажды мы отправились искать ему теплое пальто. Пришли в комиссионку, копаемся, ищем, и тут девушки-продавщицы его узнали: «Олег Иванович, ну что ж вы нас не попросите? Давайте мы вам поможем – позвоним, когда будет пальто». Через некоторое время они действительно позвонили, мы приехали и купили хорошую меховую куртку. Олег заставил меня сунуть им деньги, они сопротивлялись, вышла целая история. А потом я просто забегалась носить девчонкам контрамарки в «Современник».

– Его как-то назвали Моцартом в своей профессии, как он отнесся бы к этому?

Он бы согласился, хотя был требовательным и безжалостным к себе до злости, всю жизнь занимался самоедством. Он бежал впереди времени, а время так его и не догнало. Я никогда не говорила ему, что он гений, но, думаю, он сам об этом догадывался. Его характеризуют несыгранные роли, а отвергнутые. У нас в туалете лежала огромная пачка сценариев, от которых он отказался. У него была масса предложений сыграть что-то партийное, советское, за которое он получил бы большие деньги, звания... Все отвергалось на корню. Ни за одну его роль сейчас не стыдно. Нет, Матвеевым он не был. Как-то на одном выступлении Даля по ошибке назвали народным артистом. Олег вышел после этого на сцену и сказал: «Вы знаете, тут вышла одна ошибочка. Меня назвали народным артистом, а я скорее инородный». У него всего одна премия за телевизионный фильм, и то посмертная: хрустальный кубок, очень тяжелый и нелепый. Мы в него цветы ставим. Олег был очень застенчивым человеком, скромным и работал не для благ и наград. Одну историю о нем мне как-то рассказал Миша Козаков. Они оказались в одном номере гостиницы вместе с Дином Ридом. Дин весь вечер пел и играл на гитаре и все хвастал при этом, сколько у него золотых дисков. Потом они выпили, и Олег сказал ему: «Ну-ка, дай гитару». И запел, перебирая струны своими уникально длинными пальцами: «Эх, дороги, пыль да туман...» Рид выкатил глаза от восхищения: «Простите, а сколько у вас золотых дисков?» Олег добродушно усмехнулся: «Да пошел ты...»

– Предчувствовал ли он свою смерть?

Олег не собирался умирать, но, как человек с очень тонким восприятием, последние полгода подсознательно чувствовал, что скоро умрет. Понимал, что Это будет, что он Готов, что Знает. Иной раз говорил мне такие вещи...

Нам повезло в конце его жизни – сняли по дешевке дачу в Монино. Пол-января и весь февраль прожили в чудном доме. Я как-то вошла из кухни в громадный зал – он сидел на полу и смотрел какой-то мультик по телевизору. Маленький и с таким грустным-грустным затылком. Я подошла сзади: «Что с тобой, Олежечка?» Он даже не повернулся: «Мне так жалко вас всех троих». Я поняла, что он имеет в виду наших мам и меня. Это было буквально за две недели до его смерти. Олег, между прочим, был очень скуп на слова. Когда мы уезжали с дачи, у меня разболелась печенка. Он никогда не любил говорить нежности, хотя страшно мучился от жалости. Я старалась незаметно скрючиться. Он неожиданно спросил: «Болит?» – «А, ерунда! Сейчас приедем, я тебя соберу в поездку. Найду кипятильник, приготовлю изюм, сухарики». Он меня вдруг перебил: «Нет, сначала ты залезешь в горячую ванну, выпьешь таблетку, налепишь пластырь... Тебе надо быть сейчас очень здоровой». А я даже не подозревала, что он знает, как я лечусь во время приступов. Это было за два дня до его смерти – 1 марта он уезжал в Киев на съемки. Обычно, чтобы скрыть жалость, он ворчал: «Ну вот! Опять съела что-то или подняла тяжелое. Будешь знать!» Последний месяц он, такой скупой на слова, разбаловал меня вниманием, словами и похвалами, чего не было за все десять лет.

Когда он умер, у нас начались долгие судебные разбирательства с его сестрой из-за квартиры. Мы когда-то съехались с его мамой и получили четырехкомнатную квартиру на Смоленке (Олег всегда мечтал жить в центре и чтобы из окна были видны крыши). Сестра Олега с мужем вдруг решили прописаться у нас. Они выкрали его мать и от ее имени подали иск. Мы с Олей чуть не покончили жизнь самоубийством, нас спасла наша собака... В этой квартире я могу жить, только потому что блокадница – пенсия в тысячу рублей не позволила бы мне эту роскошь. Я не могу уйти из этого дома – здесь стены дышат Далем. Но и просить никогда ничего не буду – он бы мне этого не простил.

– А как он умер? Кто был с ним рядом?

Вместе с ним в Киеве в его последнем фильме снимался Леонид Марков. Потом он, говорят, рассказывал: когда в тот день актеров привезли после съемок на машине в гостиницу, первым вышел Даль и в ответ на общее: «До завтра!» сказал: «Прощайте!» Тогда все подумали, что он шутит. Наутро его не стало. У него было очень слабое сердце, во сне оно остановилось. Когда Олега нашли, кто-то вспомнил, как на похоронах Высоцкого Олег вслух сказал: «А теперь моя очередь». Он погиб в 39, в том возрасте, когда скорее всего умирают от пули. Даля действительно легко представить на дуэли: всю свою недолгую жизнь он был в состоянии неистовой драки...

Сейчас рядом с ним на Ваганьковском лежит моя мама – Оля, как сразу же после знакомства стал ее называть Олег, а вслед за ним и я. Они были необыкновенно близки – теща и зять. Оля в 92-м написала записочку: «Прошу мой прах развеять над могилой Олега». Мы с подругой (Ларисой Мезенцевой - Г.Л.) выполнили ее завещание и часть праха развеяли. В августе шли дожди, и мы, приезжая на кладбище, поражались: могила Олега долго была усеяна серебристым прахом его любимой Олечки.

Беседовала Ирина Зайчик

Олег Даль неоднозначная и яркая фигура в кинематографии, который своим талантом сводил с ума многих поклонников, но своим поведением на сцене выводил из себя своих коллег. О нем говорили сколько хорошего, столько и плохого.

Это был человек крайностей, тем не менее своим непосредственным характером он многого добился в своей карьере. Его прощали как нашкодившего ребенка, который ошибался и запутывался в своей жизни, но понимал и шел вперед. У Олега Даля была непростая судьба и каждый вспоминает о нем по-своему.

Говорят, что сорок лет для мужчины - это роковая дата, почему-то этот возраст считается переломным моментом в жизни. Некоторые переступают этот рубеж и вновь с новыми силами идут в бой по своей жизни, а некоторые, как например, Олег Даль отдаются в руки судьбе. У Даля уже не было ни сил, ни желания карабкаться и жить.

Интересно смотреть как с юношеских лет менялся Олег Даль. Фото в молодости и сейчас поклонники рассматривают и любуются, так как актер был просто великолепен. Интересуются такими данными как рост, вес, возраст. Сколько лет Олегу Далю было бы сейчас, если бы не тот вечер, который унес жизнь молодого мужчины. Тридцать семь лет назад актер ушел из жизни, измученный жизненными обстоятельствами. При своем росте 185 см актер весил немного и выглядел худощавым, но ямочки на его щеках помнили многие девушки того времени.

Биография Олега Даля

Биография Олега Даля была не простой, но актер молодой актер все же оставил свою историю. Родился он 25 мая 1941 года перед самым началом войны в Подмосковье.

Время было тяжелое, отец – Иван Зиновьевич работал инженером, которого после забрали воевать, а мать- Павла Петровна осталась с тремя детьми. У Олега были еще брат – Борис и сестра -Ираида. Когда мальчик учился в школе, то хотел посвятить себя спорту, но из-за порока сердца, оставил эти занятия. Поэтому Олег начал заниматься более спокойными увлечениями - писал, стихи, рисовал и видел себя актером.

Фильмография: фильмы с участием Олега Даля в главной роли

После окончания школы, юноша поступает в театральное училище, где с головой уходит в свою профессию. На одном из отборочных туров, Олега Даля выбирают на роль и в 1961 году фильмография актера начинается с фильма «Мой младший брат», после которого его приглашают в картину «Человек, который сомневается»

Олег показал себя на что он способен, многие режиссеры приглашали его, но особую популярность актеру принес фильм «Хроника пикирующего бомбардировщика» После выхода этой картины, Олег Даль становится одним из любимых актеров публики, и многие пророчат ему большой успех.

Помимо кино, Даль играет в театрах, где еще больше волнует зрителей своим талантом. Чего только стоит постановка с ролью Васьки Пепла, после которой Олег своей игрой завоевывает сердца зрительского зала.

«Незваный друг» и «Отпуск в сентябре» были последними картинами в жизни актера, которые запомнились особенно четко. Пересматривая вновь и вновь, актер играл с таким надрывом, с такими силами, будто знал, что больше ему не придется ни играть, ни жить. Умер Олег Даль 3 марта 1981 года.

Личная жизнь Олега Даля

Личная жизнь Олега Даля не сразу складывалась, как бы ему хотелось. Первая жена – Нина Дорошина на своей свадьбе призналась, что любит другого человека. Поговаривают, что это из-за нее начались запои у актера, которые в дальнейшем привели к тому, что причина смерти актера стала злополучная бутылка водки. Вторая жена – Татьяна Лаврова, не настолько любила Олега, чтобы терпеть его взбалмошный характер и очередные застольные посиделки.

Лишь с третьей попытки Далю удалось найти ту, которая растворилась в нем, несмотря на побои и пьяные выходки. Елизавета умела быть честной, преданной и до конца нести свой крест. Хотя были моменты, когда Лиза не выдерживала и говорила «стоп». Она вспоминала случай, когда Даль после очередного запоя начал душить ее, после чего жена решила расстаться. Олег через две недели вернулся домой, сказал, что зашился ампулой с Владимиром Высоцким от алкоголизма на три года. Естественно, Елизавета простила его и поняла. А через полгода началось все сначала, не помогали ни кадировки, ни ампулы – ничего.

В последние годы жизни актер стал чаще задумываться о смысле жизни, ему свойственно было поразмышлять на высокие темы. Его жена говорила, что все-таки ждал Олег Даль смерть. По какой причине актер впадал в депрессии? Он то плакал, то смеялся, мог сорвать спектакль - наверное все же потому, что психика не выдерживала такой эмоциональной нагрузки и пьяной разрядки. А когда были похороны Высоцкого, Даль начал громко смеяться и говорить, что скоро они встретятся. Будто чувствовал, что его скоро не станет. Его жена замечала за ним некоторые вещи, но не придавала этому значение. Позже вспоминала она, что Олег был готов умереть и он не боялся этого.

А Лаврова вспоминает, что накануне ей приснился вещий сон, что Олег Даль приходил к ней прощаться, и почему-то с бородой, хотя Олег всегда был свежевыбритым. Когда Татьяна узнала ужасную новость, ее потрясло все происходящее. В гробу Олег Даль лежал с бородой, он отпустил ее для новой роли, в которой должен был сниматься.

В тот вечер, когда не стало Олега Даля, распив по стопочке перед сном, он сказал своему коллеге: «Пойду умирать». До своего сорокалетия актер не дожил два месяца.

Семья Олега Даля

Последнее время семья Олега Даля – это была всего лишь его любящая жена, мать и теща, с которыми он проживал в одной квартире. Елизавета ухаживала за обеими женщинами, а Олег как настоящий мужчина обеспечивал достаток семьи. У актера с матерью жены были настолько понимающие и теплые отношения, что, когда женщина умирала, последняя ее воля была, чтобы ее прах развеяли над могилой Олега Даля.

С сестрой Олега никогда не связывали родственные узы, более того, после смерти актера, Ираида, забрав мать к себе, написала исковое заявление в суд от ее имени и претендовала на четырехкомнатную квартиру. «Это были самые ужасные для меня дни», делилась Лиза, «Потеря мужа, суды – я была на грани самоубийства. Очень тяжело принимать удары судьбы, когда рядом с тобой нет человека, на которого можно опереться, который может просто выслушать, а тем более, когда этим человеком является твой любимый муж.»

Дети Олега Даля

У актера хоть и были жены, но ни одна не родила ему наследника, хотя мечта у каждой любящей женщины – это дети. Олега Даля никогда не волновала эта тема, может потому как у человека творческого были свои приоритеты и ценности в жизни.

У актера была очень тонкая душевная организация, и даже его женщины замечали в нем в порыве отчаяния какие-то метания, не присущие мужчинам. Он был настолько ранимым человеком, что для каждой своей женщины он больше походил не на мужа, а на ребенка, которому не хватало опеки и заботы.

Бывшая жена Олега Даля – Нина Дорошина

Бывшая жена Олега Даля – Нина Дорошина, известная нам актриса по киноленте «Любовь и голуби», где она сыграла главную героиню. Нина Михайловна познакомилась с будущим мужем на сьемочной площадке и вскоре вышла за него замуж. Но этот брак был не по любви, поэтому вряд ли с него что-то бы получилось.

Дорошина любила другого человека, а за Даля вышла в отместку своему возлюбленному. Даже на собственной свадьбе Нины не было какое-то время, а потом пришла вместе с любовником, который посадил себе невесту на колени и нагло сказал: «Все-таки я тебе нужен, а не он». Так началась для Даля супружеская жизнь и вот в тот момент нервы у Олега не выдержали, и он ушел в запой на несколько недель. Дорошина до сих пор чувствует себя перед ним виноватой, так как использовала его в своих целях, доказать, что она кому-то нужна. После развода пара оставалась друзьями, так как их больше уже ничего не связывало.

Бывшая жена Олега Даля – Татьяна Лаврова

Бывшая жена Олега Даля – Татьяна Лаврова вспоминала недолгий брак как свою ошибку молодости, но не о чем не жалеет. Если женщина была уже на ногах, самодостаточная и уверенная, то у Олега все только начиналось. Потрепанное пальтишко, счесанные носки на ботинках и уж больно ранимая душа. Татьяна помогала ему, чем могла, покупала одежду, обувь, но единственное, что не могла терпеть – это пьянки, которые устраивал муж. Каждый раз Даль обещал больше не пить и каждый раз Лаврова верила и прощала.

Позже она вместе с мужем начала выпивать, чтобы, как говорится, ему меньше было. Но каждый обманывал сам себя и дело дошло до развода. Позже Татьяна Лаврова вспоминает «Даль был необыкновенным человеком, нам даже было уютно вместе молчать, если бы не одно но». После расставания у актрисы было много мужчин, но говорила, что влюбляется лишь в талантливых.

Жена Олега Даля – Елизавета Эйхенбаум

Жена Олега Даля – Елизавета Эйхенбаум прожила с актером в браке более десяти лет. Вот женщина, которая могла управлять своим мужем, идти на компромиссы и своей мудростью пытаться сохранить семью. Все-таки Лиза любила Олега, если терпела его порой неадекватное поведение, все те же выпивки и буйный характер. Однако женщина сумела найти правильный подход и понимая, что в своей рюмке он таит какую-то обиду или злость на кого-то, начала провоцировать его на скандал. Терпела, чтобы мог снять с себя груз, выплеснув весь негатив – лишь бы не пил.

Конечно женщине было обидно, но помимо этого были и хорошие воспоминания с их совместной жизни. Она вспоминает, что Даль был очень добрым человеком и всегда переживал за своих близких. Он заботился о своей жене как мог, любил ее и всегда просил прощения, говоря, что испортил ей жизнь. Но Елизавета в те минуты была счастливой женщиной, когда слышала от мужа добрые слова, надеялась, что все впереди и все будет хорошо, нужно просто потерпеть.

Елизавета Эйхенбаум после потери любимого мужа, вновь не обрела семейного счастья, а ей это и не нужно было. Она жила воспоминаниями прошлой жизни, где были Лиза и Олег. «Когда Олег ушел из жизни», делится женщина, «Он забрал меня с собой».

Инстаграм и Википедия Олега Даля

Сейчас много информации можно найти в интернете интересующей личности, а особенно популярен сейчас инстаграм и Википедия. Олега Даля тоже можно найти в социальных сетях, вернее сообщество, названное его именем и посвященное творчеству актера. Люди неоднозначно относятся к Олегу Далю и как к человеку, и как к актеру.

Некоторые осуждают его, считая непорядочным поведение, в то время как от других требовал гораздо большего, чем от себя. Но не зная лично человека, трудно судить о его поступках. Хоть и говорили, что последняя жена не жила с ним, а мучилась, сама Елизавета говорила о нем: «Этого человека не знал никто, так как знала его я, поэтому смело могу сказать, что Олег, вопреки его непредсказуемого нрава, был очень благородный. Он устраивал мне праздники, делал сюрпризы, у него был очень тонкий юмор. И пусть некоторые не понимали его и даже закрывали перед ним двери, зла он никогда ни на кого не держал. Его внутренняя интеллигентность не позволяла ему переступить через себя и хоть он и казался не от мира сего, все его любили».

Он был полон противоречий, а за показной бесшабашностью скрывал собственные комплексы и страхи. В его жизни было место для больших чувств, но пережив предательство однажды, Олег Даль стал с опаской относиться к женщинам. И всё же он встретил ту, которая приняла его всего целиком, с его недостатками, противоречиями и комплексами. Елизавета Эйхенбаум (Апраксина) стала его ангелом-хранителем и путеводной звездой на 10 лет. Это ей он обещал муку неимоверную от самого себя.

Повороты любви

Они впервые повстречались в то время, когда за плечами у обоих уже было немало разочарований и разлук. Олег Даль успел пережить два болезненных развода, а Елизавета Апраксина - множество романов и не совсем удачное замужество.

Она была удивительно красива, в неё влюблялись и ровесники, и мужчины гораздо старше. В момент знакомства с Далем за ней ухаживал Сергей Довлатов и Лиза отвечала ему взаимностью.
Олег Даль появился в монтажной «Ленфильма», чтобы посмотреть отснятый материал. Елизавета смотрела на высокого худенького актёра и её сердце наполнялось щемящей жалостью к этому мужчине, грустно смотревшему на экран. Острые плечи, желтые волосы, выкрашенные для съемок в роли шута в фильме «Король Лир», и пронзительный взгляд синих глаз. Он казался в тот момент трогательно-беззащитным, нуждающимся в любви и заботе. Впрочем, в любви и заботе он нуждался постоянно.

Потом была экспедиция в Нарву на съемки, но Елизавета старалась не обращать на него внимания. Она работала монтажёром и строго следовала принципу не влюбляться в актёров. Правда, когда приходят настоящие чувства, все принципы оказываются бессильны.

Без права на отказ

Олег Даль

В Нарве Лиза Апраксина встречалась с женатым литовцем, надеясь, что их роман перерастет в нечто большее. А Даль постоянно оказывал ей знаки внимания. То явится с букетом цветов, то устроит розыгрыш с милицией, доведя девушку до полуобморочного состояния.

Он частенько появлялся на съемочной площадке в изрядном подпитии. Но режиссёр Григорий Козинцев прощал актёра. Когда у него спросили, почему он так снисходителен к Далю, режиссёр ответил, что жалеет актёра, тот долго не проживёт.

Лизе льстили ухаживания Олега Ивановича, и когда он пригласил её на свой спектакль в Москву осенью, поехала, не задумываясь. Прямо с вокзала позвонила в театр, но Даль, услышав, что звонит Лиза, её даже не вспомнил. Обиженная девушка тут же уехала назад в Ленинград, где жила. Тогда она ещё не знала: во время репетиций он мог забыть и собственное имя, полностью погрузившись в роль.

Вскоре Даль приехал в Ленинград, бросился к Лизе, объяснил причины своего поведения. А потом стал бывать у девушки в гостях, совершенно очаровал её маму Ольгу Борисовну.

Он пришёл к Лизе домой, когда у неё был в гостях Сергей Довлатов. Они все вместе пили спиртное, чем-то закусывали, и мужчины не собирались покидать квартиру поодиночке. Когда они уже прощались, Лиза незаметно шепнула Олегу Далю, чтоб он вернулся.

В ту ночь он нарушил свой обет никогда не жениться, данный после развода с Татьяной Лавровой. В пять утра он решительно пошёл просить руки Елизаветы у будущей тёщи, Ольги Борисовны, Оленьки, как он её называл.

Лиза была в шоке. Зачем жениться, можно ведь и просто так быть вместе. Но Даль сказал ответственно и серьезно: «Не-е, в этой стране нужен штамп в паспорте. Иначе — унизительно. Мы будем ездить с тобой вместе на гастроли, селиться в гостиницах».

Он был очень ответственным человеком. До щепетильности.

Первую телеграмму, которую она получила от него (еще не были женаты): «Разрешите вас поцеловать». А потом были его чудо-письма. Он любил писать ей с гастролей. Мог просто одно предложение написать: «Ты мне снишься веселая и в сарафане».

«

Предрекаю тебе муку от меня неимоверную…»

Он старательно делал вид, что не помнит даты их бракосочетания - 27 ноября 1970 года. Но при этом ни разу не забыл преподнести жене подарок по этому случаю. Она хранила эти вещественные признания в любви на протяжении всей своей жизни.

Елизавета стала для него самой лучшей женой, какую только можно было себе представить. Ей хватало мудрости и терпения сносить его периодические запои и бесконечные капризы, постоянно подчёркивать его гениальность и восхищаться его талантом. Она, умница и красавица, стала сопровождать супруга почти во всех его творческих экспедициях, стоически переживая бытовую неустроенность.

В редкие дни разлук они писали друг другу трогательно-ироничные письма, где в каждом слове читалась неизбывная тоска друг по другу и бесконечное признание в любви.

Чувства не смогли разрушить ни периодические их ссоры, ни пристрастие Олега к спиртному. Иногда у неё заканчивались силы, она уезжала к маме в Ленинград. Однажды после их ссоры Олега доставили домой почти без сознания. Оказалось, у него температура за сорок. Елизавета и Ольга Борисовна выхаживали его, а размолвка, конечно, была забыта. Позже пришло осознание: алкоголь разрушает не только его брак, но и всю жизнь. Актер решился вшить ампулу, которая бы защищала его от запоев.

Он любил хорошую обувь и никогда не появлялся на улице в грязных ботинках. А ещё он после множества творческих встреч со зрителями любил приехать домой и, достав из карманов целую кучу денег, артистично веером бросал купюры на пол, радостно сообщая «своим женщинам», что они могут себе ни в чём не отказывать. Он гордился своей ролью главы семьи и старался сделать жизнь близких счастливой.

Иногда говорил Лизе церемонно: «Сударыня! Вы на сегодня свободны. Я буду всю ночь писать. А потом засну здесь, в кабинете, на диванчике». Теща, Ольга Борисовна, восклицала: «Олеженька! Диванчик же узенький!». «Я тоже узенький», — успокаивал Даль тещу.

Олег нежно дружил с тещей. Звал ее Олечкой.
У Виктора Конецкого есть посвященный Олегу Далю рассказ «Артист» .

Там тещу и жену герой зовет Старшая кенгуру и Младшая кенгуру .
Рассказ заканчивается словами из письма жены Олега:
«Осиротевший наш родной сосед! Я помню, как в твою незапертую дверь он приходил на ваш мужской совет. Душа его бывает и теперь с тобой. Открыта ей к тебе дорога. Ты передай, что я
люблю его, как души любят Бога. Найди слова — я их теперь не знаю, всегда любившая его как женщина земная».

В жизни Олега и Лизы Даль были и проблемы, и огорчения. Но главными составляющими их брака были нежность, забота, бесконечное счастье, рождённое настоящей любовью. Его не стало 3 марта 1981 года. Лиза пережила его на 22 года, бережно храня его подарки, стихи и письма…

До своего 40-летия Олег Даль не дожил двух месяцев. Он сыграл около 50 ролей, но их могло бы быть вдвое больше, если бы он не отказывался от них и не терял из-за своего непростого характера. Говорят, он был «неудобным» для режиссеров, срывал спектакли и часто конфликтовал тогда, когда следовало бы искать компромиссы. В его жизни было много страстей, и одна из них его погубила.