Россия становится протестантской страной. Современные протестантские церкви в россии Русские протестанты

УДК 274 (=161.1) : 008 (=161.1)

А. В. Суховский

Русский протестантизм и российская культура

В статье проанализирован феномен русского протестантизма, сделана попытка выявить сущностные и типологические черты этого явления. Дан краткий обзор истории штундизма и пашковства. Рассматривается вопрос о месте и роли протестантизма в российской культуре, о перспективах развития этого религиозного направления.

This article analyzes the phenomenon of Russian Protestantism, the author attempting to single out essential and typological features of this phenomenon, presenting a brief overview of Stundism and Pashkovism history and dwelling upon the place, role and perspectives of Protestantism in Russian culture.

Ключевые слова: протестантизм, евангельское христианство, пашковцы, редстокизм, штундизм, культура, религия.

Key words: Protestantism, Gospel Christians, Pashkovism, Radstockism, Stundism, culture, religion.

При встрече со словосочетанием «Протестантизм и российская культура» сразу возникают вопросы. Уместен ли вообще союз «и»? Есть ли точки соприкосновения? Каково место протестантизма в российской культуре? Какова его роль в становлении России?

Вопросы эти неслучайны. Они указывают на то, что историческая память в этой области истончилась. Сколько имен общественных деятелей и деятелей искусства, исповедовавших протестантизм, вспомнит современный человек? После советского периода, когда религиозную принадлежность упоминать было не принято, вряд ли список имен будет длинным.

Между тем протестантизм сыграл важную роль в развитии российской культуры. По крайней мере, на западе России влияние протестантизма хорошо ощутимо. Протестантизм стал проникать в Россию еще в XVI в., а начиная с правления Петра I он становится неотъемлемой частью русской истории.

В России трудилось значительное количество специалистов, конфессионально принадлежавших протестантизму. Они принесли на русские земли многие достижения западной культуры (конечно, не всегда связанные с протестантизмом непосредственно).

© Суховский А. В., 2015

Культурная миссия протестантов в России не ограничивалась лишь «импортом» западных традиций. Не меньший вклад протестанты внесли в области российской науки, искусства, в укрепление страны, ставшей для них Отечеством. Яркими примерами здесь могут служить фигуры лютеран - В.И. Беринга, М.Б. Барклая-де-Толли, И.Ф. Крузенштерна, Г.В. Стеллера, В.И. Даля, А.П. Брюллова, К.П. Брюллова, Д.И. Гримма; реформатов - К. Крюйса, Д. Бернулли, Г. Вильгельма де Геннина и многих других.

Долгое время протестантам дозволялось лишь исповедовать, но не проповедовать свою веру. Это была «свеча под сосудом». Протестантом в России мог быть только человек, не являющийся русским по происхождению. Религиозный аналог крепостного права не позволял русскому населению оставлять православие.

Однако, несмотря на запреты, религиозные идеи протестантизма проникали как в среду простого народа, так и в великосветские салоны. Примером подобного кросс-культурного взаимодействия могут служить штундизм и пашковизм1.

Штундизм возник на юге России в XIX в. Предпосылкой для его формирования стала протестантская «колонизация» данной территории. После Русско-турецкой войны 1768-1774 гг. Россия получила в качестве контрибуции северное побережье Черного моря. Для заселения данных земель правительство Екатерины II решило пригласить немцев, меннонитов и реформатов, известных высокой культурой хозяйствования. Первая группа поселенцев в количестве 228 семейств появилась здесь в 1789 г. В целом же переселение колонистов на данную территорию продолжалось до 1861 г.

Единственным условием, поставленным немецким колонистам, был запрет на прозелитизм среди православных. И действительно, религиозная активность немецких верующих первоначально ограничивалась только своим кругом. Но в 1845 г. в Россию из Германии по приглашению меннонитов прибыл лютеранский пастор-пиетист Эдуард Вюст. Он занял место пастора в колонии Нейгоф-нунг, в Бердянском уезде. Вюст был пламенным проповедником, и ему вскоре удалось заразить своим энтузиазмом других меннонитов и лютеран. По всем колониям стали возникать «вюстовские кружки».

1 В данной статье мы не будем рассматривать религиозные движения молокан и духоборов, так как их можно в лучшем случае считать лишь предтечами русских протестантов.

Немецкие верующие стали приглашать к себе на изучение Библии русских и украинских крестьян, батрачивших у них в летнее время. В пиетисткой традиции подобное чтение Библии на дому в кругу семьи и близких друзей называлось «библейским часом». Отсюда, собственно, и родилось название русско-украинского движения - штундизм (нем. час - Stunde).

Приезжая с летних заработков в свои деревни, крестьяне организовывали там библейские кружки по примеру немецких. Таким образом, это явление охватило значительную часть России. Огромную роль в развитие штундизма внесли Г ергард Вилер, Иоган Вилер и Абрагам Унгер. Унгер крестил Ефима Цымбала. Впоследствии Цымбал крестил Ивана Рябошапку, а тот в свою очередь - Михаила Ратушного и Ивана Капустяна. Цымбал, Рябошапка и Ратушный стали выдающимися деятелями евангельского движения на юге Украины.

Важно отметить, что украинско-русский штундизм не был простым повторением своего немецкого варианта пиетизма. Немецкие верующие, составляя группы по изучению Библии, не выходили при этом из рамок своих деноминаций (лютеранства и меннонитства). Русские же и украинские штундисты очень скоро отошли от православия, не став при этом лютеранами или меннонитами. Взяв от немецкого пиетизма форму, они наполнили ее новым содержанием. Украинско-русский штундизм стал независимым движением со своим собственным вероучением и подходом к богослужению.

Подход этот был по сути своей протестантским. Вот что говорится в «Сведениях о состоянии расколов в Херсонской губернии»: «...При посещении в конце мая д. Карловки Елисаветинского уезда, чиновник этот убедился, что тамошние штундисты положительно не ходят в церковь, детей не крестят, не исповедываются и не приобщаются св. Тайн, умерших хоронят сами и крестов на могилах не ставят, из праздников чтят только те, кои установлены в воспоминание событий, упомянутых в Новом Завете; читая постоянно святое Писание, они изучили его весьма твердо; св. предание и вообще авторитетов православной церкви не признают, в богослужении своем стремятся достигнуть простоты первых времен христианства.» .

Можно заметить, что отказ от православия принимал здесь самые радикальные формы, близкие к религиозному нонконформизму. Это выглядело как отвержение четких институциональных форм религии. Но, очевидно, подобная религиозная внеинституциональ-ность была близка некоторой части русского народа.

Определенную роль играла и утрата православной церковностью нравственного авторитета в глазах крестьянства. Взять хотя бы многочисленные русские пословицы, посвященные моральному облику служителей церкви: «ряса просит мяса», «попу да вору - все впору» и т. п.

Штундизм же предлагал ортопраксию вместо ортодоксии. И это в целом признавали даже критики. Вот свидетельство из «Заметок проезжего о штундизме в Тарашанском уезде»: «Успеху штундизма много способствовало то особенно, что он с самого начала поставил на своем знамени требование строгой, честной, трезвой, трудовой жизни. Новое учение, при всей своей внешней прикрепленности к слову Божьему, с первого же раза показалось некоторым из народа настолько выше православия, насколько выше стоит истинное христианство, т. е. само православие, над язычеством» .

Независимо от штундизма на севере России, в Санкт-Петербурге, родилось еще одно движение русских протестантов -пашковство.1 Предпосылкой к появлению этого движения в столице послужил приезд английского лорда Г ренвила Валдигрева Редстока. Его первое посещение России состоялось в апреле 1874 г. В Санкт-Петербург Редсток приехал по приглашению княгини Елизаветы Чертковой, повстречавшейся с ним в Швейцарии. Дом Чертковой стал местом для встреч, духовных бесед и проповедей Редстока. Нужно отметить, что к моменту приезда лорда Редстока в Петербург у него уже были здесь последователи. Княгиня Ливен и сестры Козляниновы, будучи за границей, посещали евангелизационные собрания Редстока и стали его сторонницами.

Деятельность Редстока нашла в России живой отклик. Реакция была различной - от полного принятия до решительного отвержения, но равнодушным не оставался никто. Лесков пишет, что Редсток «...наделал довольно большого шума в России. Несмотря на то, что деятельность этого человека была, так сказать, мимолетная и ограничивалась до сих пор одним весьма небольшим великосветским кружком, теперь едва ли есть где-нибудь такой укромный уголок в России, в котором бы не слыхали и в свое время не толковали о лорде Редстоке. О нем толковали даже такие люди, которые не умели выговорить его имени и вместо Редсток называли его "кресток", связывая с этим названием крестительские занятия» .

1 Позднее последователи этого движения избрали в качестве самоназвания термин «евангельские христиане».

Редсток по своим воззрениям был близок к дарбизму (учению Джона Нельсона Дарби). Дарбисты, или плитмутские братья, придерживались основных положений протестантизма, но не имели специальных зданий для богослужения и собирались в частных квартирах и домах. Они не признавали необходимости рукоположения для священства и делали акцент на равенстве всех верующих. Вследствие этого организационная структура в их общинах была сведена к минимуму. В России Редсток решил не затрагивать темы конфессиональных споров. Когда его спрашивали, к какой церкви он принадлежит, Редсток отвечал, что принадлежит к всеобщей христианской церкви. Он также не призывал своих последователей из среды дворян порвать с православием. Темой его проповедей был лишь возврат к Богу и обновление духовной жизни.

Редсток посетил Россию всего три раза. В 1878 г. он был выдворен из страны. Однако за время, которое Редсток пробыл в России, у него успели появиться многочисленные сторонники. Это были преимущественно люди из высшего общества. Среди них: церемониймейстер царского двора М.М. Корф, граф А.П. Бобринский, упомянутая княгиня Черткова, графиня Шувалова. Ключевую роль в истории евангельского христианства сыграл полковник Василий Александрович Пашков, близкий друг Александра II. Не зря критики стали использовать его фамилию для обозначения этого религиозного направления.

Поскольку Редсток проповедовал на французском языке, его слушателями были в основном люди из высшего общества (хотя проповедь шла с переводом). Пашков стал проповедовать по-русски, и круг слушателей сразу расширился. На собрания приходили теперь представители самых разных сословий и занятий. Собрания сопровождались пением гимнов. В небольшом хоре пели: Александра Ивановна Пейкер, дочери Пашкова, дочери министра юстиции графа Палена, две княжны Голицыны. Община продолжала расти, приобретая и новых последователей, и множество сочувствующих.

Обер-прокурор Святейшего синода К.П. Победоносцев писал: «Не зная ни своей церкви, ни своего народа, люди эти, зараженные духом самого узкого сектантства, думают проповедовать народу Слово Божие...» . Ему вторил в «Дневнике писателя» Ф.М. Достоевский: «Настоящий успех лорда Редстока зиждется единственно лишь на "обособлении нашем", на оторванности нашей от почвы, от нации <...> Повторяю, тут плачевное наше обособление, наше неведение народа, наш разрыв с национальностью, а во

главе всего - слабое, ничтожное понятие о православии» . В другом месте своего «Дневника...» Достоевский направлял свой сарказм против народной штунды: «Кстати, что такое эта несчастная штунда? Несколько русских рабочих у немецких колонистов поняли, что немцы живут богаче русских и что это оттого, что порядок у них другой. Случившиеся тут пасторы разъяснили, что лучшие эти порядки от того, что вера другая. Вот и соединились кучки русских темных людей, стали слушать, как толкуют Евангелие, стали сами читать и толковать.» .

По мысли Достоевского и Победоносцева, если бы аристократия была ближе к простому народу, то никакие «апостолы» бы ее не смутили. Очевидно, однако, что и в народной среде было смущение. Отход от Православия в сторону протестантизма шел и сверху, и снизу. В одном из своих писем к Александру III Победоносцев сетует: «Пашковцы соединяются в разных местах со штундистами, баптистами, молоканами» .

Новая вера действительно ломала сословные границы. Вот описание типичного евангельского собрания тех лет: «Впереди стоит пожилой англичанин <...>, а около него стоит молодая барышня и переводит на русский язык. Перед ними на стульях сидит публика самая разнообразная: тут княгиня, а рядом с ней кучер, потом графиня, дворник, студент, прислуга, фабричный рабочий, барон, фабрикант, и все вперемешку» . Ярким примером преодоления сословной разобщенности может служить христианская конференция, проходившая в Петербурге в 1884 г. Вот как описывает ее евангельский служитель И.С. Проханов: «Те, кто принимали участие в конференции, вспоминают ее с великим энтузиазмом. Аристократы России, простые крестьяне и рабочие обнимали друг друга, как братья и сестры во Христе. Любовь Божия преодолевала все социальные барьеры» .

Последователи Редстока становились активными участниками социального служения. Так, Е.И. Черткова стала членом дамского комитета посетительниц тюрем. Вместе со своей сестрой

A. И. Пашковой они организовали швейные мастерские и прачечные для бедных женщин. К этому же служению присоединилась

B. Ф. Гагарина. Пашков открыл на Выборгской стороне Петербурга столовую для студентов и бедных рабочих. Ю.Д. Засецкая (дочь Дениса Давыдова) организовала первый ночлежный приют в Петербурге и сама им занималась. В 1875 г. М.Г. Пейкер и ее дочь А.И. Пейкер положили начало изданию религиозно-нравственного журнала «Русский рабочий». Этот журнал издавался до 1885 г.

В 1876 г. Пашковым и другими верующими было организованно Общество духовно-нравственного чтения. Его деятельность заключалось в издании на русском языке литературы духовнонравственного содержания. Были переведены книги Д. Буньяна «Путешествие Пилигрима» и «Духовная война» (перевод Ю.Д. Засецкой). Издавались проповеди Ч. Сперджена, а также православные труды: митрополита Михаила, св. Тихона Воронежского и др. Это общество просуществовало до 1884 г.

Несмотря на неприятие учения лорда Редстока, даже Ф.М. Достоевский вынужден был признать: «А между тем он делает чудеса над сердцами людей; к нему льнут; многие поражены: ищут бедных, чтоб поскорей облагодетельствовать их, и почти хотят раздать свое имение <...> он производит чрезвычайные обращения и возбуждает в сердцах последователей великодушные чувства. Впрочем, так и должно быть: если он в самом деле искренен и проповедует новую веру, то, конечно, и одержим всем духом и жаром основателя секты» .

У пашковцев даже в более яркой форме, чем у штундистов, проявились и ортопраксия, и внеинституциональная религиозность. Конечно, сама аристократическая среда накладывала отпечаток на это движение. Пашковцев характеризовала экуменическая открытость. И в этом они сильно отличались от штундистов. Если последние жестко отделяли себя от православной церкви, то пашковцы вовсе не стремились к разрыву. Здесь была, скорее, попытка синтеза, поиск христианской универсалии. Вообще, акцент у пашковцев (а потом в общине И.В. Каргеля) делался больше на духовном развитии, чем на организационных формах.

Все это характеризовало движение на его ранних порах. Позднее отчасти из-за преследований со стороны государства и православной церкви, отчасти в силу внутренних причин русский протестантизм утратил многие первоначальные черты пашковства. Пашковцы, как и штундисты, влились в более развитые и в богословском, и в организационном плане церкви баптистов и евангельских христиан.

После «Указа об укреплении начал веротерпимости» (1905) русские протестанты получили возможность более свободной деятельности. Больше им не препятствовали ни цензура, ни Святейший синод. На этом этапе ярко проявили себя баптистские и евангельские служители И.В. Каргель, И.С. Проханов, В.М. Фетлер, П.Н. Николаи и др.

Относительная свобода сохранялась также и в первые годы советской власти. До начала сталинских репрессий евангельские христиане успели построить молитвенные дома, основать многочисленные общины, развернуть активное служение. Но все же они так и не преодолели порога религиозной субкультуры.

С 90-х гг. прошлого века протестантизм в России опять получил возможность для свободного развития. После 70 лет полуподпольного существования верующие обрели право голоса, возможность влиять на культуру. Возник вопрос, какое место призваны занять русские протестанты в посткоммунистическом обществе?

Стоит отметить, что современная религиозная ситуация в России уникальна. Мы видим причудливое смешение разных тенденций. С одной стороны, это все усиливающийся симбиоз официальных структур РПЦ МП и государственной власти, с другой - движение к обществу всеобщего потребления и секуляризации. Острые языки описали нынешнюю ситуацию слегка измененной триадой графа С.С. Уварова: «Православие, самодержавие, доходность».

Перед верующим здесь возникают непростые вопросы. Каким может быть диалог российских протестантов с современной доминирующей культурой? Должен ли русский протестантизм оставаться в роли субкультуры? И если так, не станет ли он просто неким религиозным курьезом? Допустим ли контркультурный модус существования протестантов в России? Какие формы он может принимать?

Протестантские авторы осмысляют предназначение протестантизма по-разному. Так, например, лютеранский служитель А.Н. Лауга писал: «Если Россия не сумеет стать протестантской страной, то есть если православная церковь не согласится наконец, что прав апостол Павел: "Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился" (Еф. 2:8-9); если не уразумеют, наконец, что значит "не отвергаю благодати Божией; а если законом оправдание, то Христос напрасно умер" (Гал. 2:21), то это государство вечно будет тюрьмой народов и угрозой для мира» .

Конечно, здесь мы видим крайнюю позицию, хотя она периодически озвучивается различными людьми, даже не принадлежащими к протестантской церкви. Одним из примеров может служить дискуссия «В какого бога верит русский человек», начатая Андреем Кончаловским .

Более взвешенной представляется попытка рассматривать протестантизм не как замену, а как параллельность православию. В своей работе, посвященной истории евангельского христианства, Дж. Эллис и У. Джонс отмечают: «Западная церковная культура и структура в некоторых местах России столь же неуместны, сколь они были бы неуместны в Центральной Африке или Токио. Как греческая церковная литургия не удовлетворяет духовных потребностей всех русских из-за их разнообразия, так и западная организация церкви и служения не отвечают потребностям всех русских людей. Как верно то, что русская церковь в течение столетий не имела успеха у крестьян удаленных деревень, так верно и то, что западная церковь не имела у них успеха и игнорировалась ими в течение столетий» .

При такой постановке вопроса снимается жесткое противостояние конфессий. Протестантизм осмысляется не как нечто лишнее или постороннее для русской культуры. Он не «заплата из небеленой ткани», оторванная от Запада и пришитая к России.

Конечно, здесь возникает необходимость творческого переосмысления форм, новых ответов на многие вопросы. Есть ли в русской культуре традиции, на которые протестанты могут опереться в своем служении? Что в многообразии русских религиозных типов родственно протестантским идеям? Каким экзистенциальным запросам русской души ближе протестантская форма богослужения?

Осмысление этих вопросов представляется чрезвычайно важным для будущего евангельских церквей в России. Оно было начато в конце XIX в. благодаря двум интерпретациям русского протестантизма - штундизму и пашковству. Вполне возможно, что скоро мы сможем стать свидетелями нового истолкования этих форм в соответствии с изменившимся историко-культурным контекстом.

Список литературы

1. Достоевский Ф. М. Дневник писателя: в 2 т. Т. 1 / вступ. ст. И. Волгина, коммент. В. Рака, А. Архиповой, Г. Галаган, Е. Кийко, В. Туниманова. - М.: Кн. Клуб 36.6, 2011.

2. Достоевский Ф. М. Дневник писателя: в 2 т. Т. 2 / коммент. А. Батюто, А. Березкина, В. Ветловской, Е. Кийко, Г. Степановой, В. Туниманова. - М.: Кн. Клуб 36.6, 2011.

3. История Евангельско-баптистского движения в Украине. - Одесса: Бо-гомыслие, 1998.

4. Кончаловский А. С. В какого бога верит русский человек? [Электронный ресурс]. - URL: http://www.rg.ru/2013/04/10/vera.html, свободный. - Загл. с экрана.

5. Лауга А. Н. В плену скорбей. - СПб.: Шандал, 2001.

6. Лесков Н. С. Зеркало жизни. - СПб.: Христ. о-во «Библия для всех»,

7. Ливен С. П. Духовное пробуждение в России. [Электронный ресурс]. -URL: http://www.blagovestnik.org/books/00209.htm, свободный. - Загл. с экрана.

8. Победоносцев К. П. Великая ложь нашего времени / сост. С. А. Росту-новой; вступ. ст. А. П. Ланщикова. - М.: Рус. кн., 1993.

9. Проханов И. В котле России. - Чикаго: ВСЕХ, 1992.

10. Эллис Джеффри, Джонс Уэсли Л. Другая революция: российское евангельское пробуждение. - СПб.: Вита Интернешнл, 1999.

После угара перестройки российское общество потянулось к Богу. Количество приходов традиционных и не очень для России церквей росло на глазах. Одни, как Русская Православная Церковь, все время были на виду, другие не афишировали своей деятельности. Российские протестанты относились ко второй категории, что не помешало им стать сегодня самой быстро растущей конфессиональной общностью страны.

Долгое время протестантизм в России был уделом национальных меньшинств. Лютеранами (одна из ветвей протестантизма) в массе своей были обрусевшие немцы и народы Прибалтики. В 1832 г. немецкому лютеранству придали статус государственной религии. С вхождением в состав Российской империи Финляндии в числе российских подданных оказались финские лютеране. В конце XIX в. в Россию начал проникать баптизм – новое для тогдашнего протестантизма направление. Баптисты были более других склонны к миссионерской деятельности среди населения, что, естественно, не одобрялось государством, официальной религией которого было православие. Тогда сложилась определенная традиция противостояния баптистов и господствующей церкви (православной). Дело в том, что баптисты считают крещеных, но не воцерковленных православных так называемыми "номинальными христианами", которых можно и должно принять в свои ряды. Соответственно, большое число российских подданных оказались в поле миссионерских усилий баптистских проповедников.

В советское время протестантские общины, как и все остальные религиозные объединения, испытали на себе гнет репрессивного аппарата государства. Примерно половина баптистов вообще ушла в подполье, ибо считала государственную регистрацию общин "печатью Сатаны". С перестройкой и объявлением религиозных свобод баптистские общины легализовались и начали расти количественно. Надо отметить, что баптисты не едины. Наиболее активную часть их религиозных объединений представляют пятидесятники, отличающиеся от классических баптистов. В советское время зарегистрированных пятидесятников силком загнали в единую с остальными баптистами общественную структуру – так их было легче контролировать. Однако с кончиной советского строя пятидесятники быстро отмежевались от остальных.

Сколько сегодня в стране пятидесятников, сказать довольно сложно. В Российской Церкви христиан веры евангельской (пятидесятники) мне назвали цифру в 300 тыс. человек. В приватных беседах говорят о других данных – от 400 тыс. до 1 миллиона. Показательный факт: самый массовый митинг протеста в Москве за последнее время удалось организовать как раз пятидесятникам. Этим летом более 500 человек из одной пятидесятнической религиозной организации митинговали в центре столицы по поводу того, что им долгое время не выделяли землю под храм. Государственные СМИ стыдливо умолчали о гражданской акции верующих, а в российском протестантском сообществе она имела широкий резонанс.

На первом общем съезде пятидесятников в 1990 г. было зарегистрировано только 56 религиозных объединений и групп. Сегодня их – более двух тысяч. Кроме Москвы, много протестантских общин в Сибири – там, в некоторых регионах, количество протестантов почти равно количеству православных. Из числа зарегистрированных в религиозных общинах, конечно.

О причинах популярности протестантизма, а также о перспективах его развития в России мы побеседовали с несколькими экспертами. Религиовед Александр Владимирович Щипков был одним из первых, кто еще 10 лет назад дал прогноз о росте числа протестантов, особенно пятидесятников. Объяснение этому он приводит довольно неожиданное: "У пятидесятников присутствует элемент экзальтации в обрядах. В России достаточно людей, склонных к этому. Вспомните массовые русские секты хлыстов, скопцов и прыгунов в прошлом. А поскольку из всех христиан именно пятидесятники занимают эту специфическую нишу и держат монополию на экзальтированную форму богослужения, то люди, склонные к подобной экзальтации, к ним все равно пойдут" . Говоря о перспективах, Александр Владимирович утверждает, что массовым протестантское движение в ближайшее время не станет, но будет расти количественно, а главное – качественно, за счет повышения образовательного уровня верующих.

Пастор прихода Св. Иоанна Богослова Евангелическо-лютеранской церкви Ингрии (лютеране финского обряда) Константин Андреев также считает, что численный рост протестантов продолжится. Правда, что касается самих лютеран, которых всего 15 тыс., то они трезво смотрят на вещи, но "нам приятно полагать, что мы остаемся Церковью думающего меньшинства", – резюмировал пастор.

Павел Анатольевич Бак, первый заместитель Начальствующего епископа Российской Церкви христиан веры евангельской (пятидесятники), уверен, что перспективы у русского протестантизма есть, и вот почему: "Российский протестантизм наднационален, так как Господь сказал: "Я создам Церковь свою", не отдавая приоритета кому-либо по национальному или религиозному признаку. Это чуждо духу Евангелия" . Ажиотажа в принятии протестантизма не наблюдается, продолжил Павел Анатольевич, но уверенный динамичный рост общин есть. Причины успеха – в феномене российского бытия: российские народы тяготеют к сохранению чувства корпоративности, соседства, а сегодняшний мир делается все более индивидуалистичным. По словам Бака, пятидесятники как раз предлагают добрососедские отношения и проповедуют о личном опыте общения с Богом, где чудо – неотъемлемая часть Боговосприятия.

Несколько лет назад в соседней с Россией Латвии задумали посчитать число верующих. Посчитали – и были ошарашены результатами. В традиционно протестантской стране количество православных превысило число протестантов. Начали выяснять, в чем же дело, и оказалось, что латвийские русскоязычные (не только русские по национальности) считают себя православными хотя бы в силу крещения, а латыши себя протестантами – только если регулярно ходят в церковь и исполняют ежедневные обряды. К чему мы это?

Россия считается православной страной, хотя людей, регулярно ходящих в храмы, у нас едва ли десятая часть от всех крещеных (недавно кто-то из экспертов озвучил цифру в 4% верующих от числа крещеных). Может статься, через несколько десятков лет, а то и раньше, у нас проявится "эффект Латвии". То есть формальным большинством крещеных останутся православные, а большинством верующих станут протестанты. Хорошо это или плохо – одному Богу известно.

Книга Т.К. Никольской - первое масштабное исследование об истории русского протестантизма как самостоятельного и самобытного явления. На протяжении почти всей своей истории русские протестанты (евангельские христиане, баптисты, пятидесятники, адвентисты седьмого дня) оставались в России нежелательным и гонимым меньшинством, хотя формально и получили легализацию в 1905 г.

Претерпев все формы государственных гонений, дискриминацию, общественное неприятие, они не только отстояли право на законное существование, но и вынудили примириться с этим своих противников, став неотъемлемой частью религиозной и общественной жизни России. В работе использованы материалы 11 государственных и церковных архивов, правовые документы, воспоминания, публикации дореволюционной и советской периодической печати, религиозного самиздата.

Книга будет интересна как для специалистов по истории религии и религиозно-государственных отношений, религиоведов, так и для всех, кто интересуется историей христианства в России.

Татьяна Никольская - Русский протестантизм и государственная власть в 1905 - 1991 годах

СПб. : Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2009. - 356 с. [ 16 с] ил. - (Территории истории; Вып. 2).
ISBN 978-5-94380-081-8

Татьяна Никольская - Русский протестантизм и государственная власть в 1905 - 1991 годах - Содержание

Глава I. Развитие русского протестантизма после легализации (1905-1917 годы)

• Русский протестантизм на раннем этапе развития
• Легализация русского протестантизма
• Русский протестантизм в 1905-1914 годах
• Отношение общества к протестантам
• Русские протестанты в годы Первой мировой войны
• 1917 год в судьбах русских протестантов

Глава II Русские протестанты в 1918-1929 годах

• Советская религиозная политика в 1917-1922 годах
• Положение русских протестантов в первые годы советской власти
• Начало тотального наступления на религию

Глава III. Русские протестанты в 1929-1945 годах

• Борьба против религиозных организаций
• Репрессии
• Антирелигиозная пропаганда в 1930-е годы
• Русские протестанты в 1930-е годы
• Изменение курса религиозной политики в годы Великой Отечественной войны
• Совет по делам религиозных культов: его создание и функции

Глава IV. Русские протестанты в 1945-1960 годах

• Организация работы местных уполномоченных
• Создание протестантских объединений
• Внутренняя жизнь русских протестантов в 1940-1950-е годы
• Формирование субкультуры

Глава V. Антирелигиозная кампания конца 1950-начала 1960-х годов

• Активизация антирелигиозной пропаганды
• Борьба с религиозными организациями
• Борьба с тунеядством
• Уголовные преследования верующих
• Реакция общества
• Раскол церкви ЕХБ
• Итоги кампании

Глава VI. Корректировка религиозной политики

• После кампании
• Атеистическая пропаганда в 1960-1970-е годы
• Баптисты-инициативники во второй половине 1960-х годов
• Процесс легализации пятидесятников
• Последствия децентрализации церкви АСД

Глава VII. Русские протестанты на «закате социализма»

• Лояльные протестанты во второй половине 1960-х-1980-е годы
• Борьба с протестантским подпольем
• Движение пятидесятников за выезд из СССР
• Протестантский самиздат
• Продолжение процесса легализации
• Перестройка

Заключение

Список наиболее значимых литературных источников

Словарь терминов и понятий
Именной указатель
Указатель понятий, терминов и организаций
Указатель географических названий
Список сокращений

Татьяна Никольская - Русский протестантизм и государственная власть в 1905 - 1991 годах - Введение

Историческую базу данного исследования составил комплекс документов, среди которых законодательные акты, документы органов государственного управления, ВКП(б)-КПСС, конфессиональных структур, делопроизводственная документация, периодические издания (в том числе религиозный самиздат), дневники, переписка, письменные и устные воспоминания. Большинство этих материалов не опубликовано и хранится в фондах различных архивов: Архива регионального объединения евангельских и баптистских церквей Новгородской области (АРОЕБЦНО), Архива церкви евангельских христиан-баптистов Санкт-Петербурга (АЦЕХБ СПб), Архива УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области, Государственного архива Костромской области (ГАКО),

Государственного архива Новгородской области (ГАНО), Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Государственного архива Тверской области (ΓΑΤΟ), Российского государственного исторического архива (РГИА), Центрального государственного

Архива историко-политических документов Санкт-Петербурга (ЦГАИПД СПб), Центрального государственного исторического архива Санкт-Петербурга (ЦГИА СПб), Центра документации новейшей истории Костромской области (ЦДНИКО).

Важнейшими источниками по истории формирования политики государства в отношении русских протестантов, равно как и по истории проведения в жизнь этой политики, являются документы высших и центральных учреждений Российской империи и Советского государства, а также документы КПСС. Однако при подготовке монографии возникла проблема недоступности целого ряда документов, например оперативных и следственных материалов архивов ФСБ (за исключением некоторых следственных дел,

Касающихся известных деятелей русского протестантизма, осужденных в 1930- 1950-е гг.), секретных документов ЦК КПСС и правительства СССР, прямо или косвенно определявших советскую религиозную политику.

Многие документы этой категории, особенно периода 1960- 1980-х гг., остаются засекреченными до сих пор. Поэтому были использованы только доступные источники, что, к сожалению, делает невозможным освещение многих «белых пятен». Остается надеяться, что будущие исследователи окажутся в лучшем положении и смогут продолжить изучение религиозной политики советского государства на основе более широкого круга источников.

В изучении дореволюционного периода истории русского протестантизма важным источником являются дела Святейшего Синода (РГИА, ф. 796), Канцелярии обер-прокурора Святейшего Синода (РГИА, ф. 797), Главного управления по делам печати МВД(РГИА, ф. 776) и Департамента духовных дел иностранных исповеданий (РГИА, ф. 821).

Протестантизм в России популярен.

Не всегда он прямо называется протестантизмом и не всегда он радикален, но идеи протестантизма популярны.

Во-первых, идея уточнения богослужебных книг, пересмотр обрядовой части в соответствии с её смыслом -- это идея протестантов в Европе, и эта же идея была осуществлена в России. Вызвала раскол и возникновение старообрядческих течений.

Во-вторых, идея ознакомления людей с Библией -- принципиальная протестантская идея (не в том смысле, что чуждая католикам и православным, а в том, что подняли и осуществили её именно протестанты и это было сутью их протеста -- возврат к Библии). Эта идея также пришла и в Россию и была осуществлена. Причем пришла именно с протестантами из Европы.

В начале 19-го века в России было создано Библейское общество по образцу популярнейших многочисленных протестантских европейских Библейских обществ, ставивших целью знакомство людей с Библией и преобразование жизни в соответствии с ней. Именно так и был выполнен русский перевод Библии одобренный Синодом и известный как синодальный перевод. До этого люди пользовались церковнославянским переводом. Который при приложении труда тоже понятен, но доступность русского перевода и удобность для издания, всё-таки много выше.

Религиозная культура России с начала 19-го века по начало 20-го немыслима без понимания протестантизма. Лев Толстой, кто он как не протестант?! Очищение жизни и веры по Библии, перевод Библии -- главные его идеи и это именно протестантизм. Для понимания почитайте историю его главного соратника Черткова. Один из богатейших людей России, приближенный императора, воспитан духовно английским протестантом приехавшим в Россию Гренвиллом Редстоком. В его кружок входили княгини Н. Ф. Ливен, В. Ф. Гагарина, граф А. П. Бобринский, граф М. М. Корф, полковник В. А. Пашков, Ю. Д. Засецкая. Почитайте "Анну Каренину" -- там Толстой описывает эту систему духовных кружков которая охватила очень многих из русской элиты. Баптисты и пятидесятники России называют его деятельность "Великим пробуждением", оно дало толчок проповеднической и издательской деятельности протестантов по всей России.

На 2014 год религиоведы говорят о 3 миллионах протестантов в России. (sov-europe.ru) И, что важно, это не просто приписывающие себя к православной культуре, но не посещающие церковь миллионы православных, а именно действующие протестантские общины. Это количество сравнимо с количеством православных регулярно посещающих церковь, таковых, по разным опросам, до 12 миллионов. "Протестантские церкви в Уральском, Сибирском округах составляют значительную часть всех объединений, а в Дальневосточном округе их количество превышает численность православных." (по ссылке выше, это данные мин.юста о регистрированных общинах)

Откуда взялся протестантизм в России и к чему он пришел за долгие годы существования в нашей стране? Об этом, в преддверии почитаемого среди представителей этой ветви христианства Дня Реформации (31 октября), размышляет Оксана Куропаткина, эксперт Центра проблемного анализа.

Протестантизм как религиозное направление сложился в 16 веке в результате Реформации. Его основные особенности: протестант уверен, что его спасает личная вера, поэтому любой церковный институт имеет вторичное значение в сравнении с человеческой личностью, сделавшей выбор в пользу Христа. Протестант уверен, что человека спасает только Христос, из чего следует, что все посредники между Богом и человеком исключаются. В протестантизме нет культа почитания святых. Протестант уверен, что человек спасается только благодатью и милостью Божьей. Добрыми делами спасение заслужить невозможно. Действие благодати однако измеряется тем, насколько праведно живет человек. Но первична милость Бога к падшему грешнику. И последнее важное отличие. Протестант признает единственным авторитетным источником Священное писание. Поэтому Предание Святых отцов принимается только, если оно не противоречит Библии. Поскольку каждый человек может толковать Писание как ему угодно, как его вдохновит Дух Божий, в протестантизме изначально возникло множество разных направлений. В России они представлены практически во всем своем разнообразии. В протестантизм включается не только классическое лютеранство, кальвинизм и англиканство, но и вторая и третья волны Реформации: баптисты, адвентисты и пятидесятники. В нашей стране больше всего именно представителей второй и третьей волны.

На сегодняшний день в РФ насчитывается полтора миллиона протестантов. Вместе они занимают третье место по численности после православных и мусульман. Отметим, что на русской земле протестантизм появился в 16 веке, практически сразу после его появления в Европе. Это произошло, главным образом, благодаря приезжим иностранцам, которым русские цари позволяли отправлять свой культ беспрепятственно, но с запретом обращать в свою веру русских людей. Параллельно развивался «народный протестантизм» — сообщество, отколовшееся от православной церкви, обладающее протестантской догматикой и живущее своими отдельными общинами.

В 19 веке на базе этих общин появились баптистские проповедники, учредившие организованную и связанную с зарубежными церквями конфессию. В советский период некоторые направления протестантизма полностью исчезли. Во время перестройки, когда было разрешено свободно проповедовать свою веру, эти новые направления стали стремительно набирать последователей. Открывались многочисленные церкви. Проповедь шла беспрепятственно. На сегодня протестантизм — это сложная конфессиональная группа, состоящая из множества направлений, союзов, ассоциаций и церквей.

Примечательно, что протестанты являются самой религиозной группой из всех имеющихся сегодня в России. Христиане этого направления чаще других верующих посещают богослужения, чаще молятся, чаще читают Писание. В их церквях очень много молодежи. Кроме того, у протестантов культивируется традиция крепких браков, разводы случаются редко, существует традиция многодетных семей. То есть протестанты заинтересованы в том, чтобы традиция веры передавалась из поколения в поколение, и чем больше детей будет в семье, тем лучше. Еще одна особенность русского протестантизма - культ труда, что является характерной чертой всего протестантизма, не проводившего четкой границы между сакральным и профанным, то есть областями, которые не важны для Бога. И человек, принявший протестантскую веру, старается служить Богу на любом месте, где бы он ни находился. Мирской труд связан с тем местом, которое Бог предназначил каждому человеку: на каком месте ты ни находился бы, ты обязан исполнять свои обязанности максимально честно и с максимальной отдачей. И твой успех на рабочем месте - средство прославления Бога, считают протестанты.

Сосредоточенность на мирском деле особенно актуальна для России, где исторически считается, что человек к труду относится небрежно, недостаточно добросовестно. А протестанты - те, кто трудятся добросовестно. Их отличительная черта не та, что они зарабатывают больше денег, а в том, что они не пьют на рабочем месте (и за его пределами) и честно выполняют свои рабочие обязанности. Благодаря этому честному труду Россия может преобразиться. Эта идея активно культивируется в протестантских церквях.

Протестантское сообщество чаще всего представлено как приход во главе с пастором. У православных и мусульман приходская форма, то есть группа верующих, собирающихся на общее богослужение, как живой действующий институт, только развивается. Активность верующих чаще всего выражена во внеприходских формах и ассоциациях. У протестантов вся активность: и богослужебная, и социальная, сосредоточена в общине прихода. Там, как правило, есть множество тематических служений. Вновь пришедший человек может сразу подключиться к ним в зависимости от своих вкусов и пожеланий.

На организационном уровне протестантизм существует в форме союзов и ассоциаций. Они не всегда связаны с одним конфессиональным направлением. Они могут включать в себя церкви нескольких протестантских направлений. И такая межденоминационная открытость становится все более распространенной. Кроме того, в протестантизме набирают силы межденоминационные проекты. Протестанты понимают, что их проповедь будет более действенной, если они будут сплоченными и смогут на время оставить свои разногласия. Такие форматы существуют в виде советов пасторов какого-либо края, области и т. д., которые активно отстаивают интересы протестантских общин в отношениях с властью. Есть так называемый Евангельский собор, на который собираются христианские интеллектуалы изо всех конфессий, чтобы выработать свою согласованную позицию. Такие формы становятся все более распространенными.

Как протестантизм взаимодействует с другими конфессиями и религиями? Самый актуальный вопрос - взаимоотношение протестантизма с православием. После перестройки отношения сводились исключительно к острому конфликту. Православных раздражали протестантские миссионеры, протестантов - наличие полугосударственной, с их точки зрения, церкви. По прошествии времени у протестантов, как у интеллектуалов, так и обычных прихожан, возникло понимание, что православие никуда не денешь, и каким-то образом взаимодействовать нужно. Такое взаимодействие выстроено достаточно хорошо на официальном уровне. Протестанты входят вместе с православными в Христианский межконфессиональный консультативный комитет (ХМКК). Протестантов неоднократно приглашали на обсуждение различных общих проблем, на всемирный русский народный собор. Практическое общение межцерковных дипломатов происходит постоянно. Оно особенно усилилось во время патриаршества Кирилла. Стратегическая инициатива при этом наблюдается со стороны протестантов. Они понимают, что православие во многом определяет содержание российской культуры, и чтобы интегрироваться в российскую культуру, протестантам невозможно игнорировать тысячелетний опыт православия. Во многих протестантских семинариях в библиотеках на полках стоят книги, посвященные Святым отцам православия и их наследию. Отношения с иными религиями: с исламом, буддизмом, язычеством часто остаются конфликтными, поскольку священнослужителей этих религий еще больше, чем православных, раздражают протестантские миссионеры, которые в нерусских регионах имеют большой успех. При этом протестанты стараются по возможности ни с кем не ссориться и налаживать отношения. Есть прецедент, когда самая большая протестантская церковь, и не где-нибудь, а в столице Дагестана сумела наладить отношения не только с республиканской властью, но и даже с родственниками новообращенных. Протестанты настроены на активное миссионерство, это их неотъемлемая черта. Но при этом они стараются устроить так, чтобы никого не обидеть и не задеть.

Еще один важный аспект - отношения протестантизма со светским обществом. Протестантизм позиционирует себя как общность, открытую всем этносам, пропагандирующую межэтническую толерантность. Протестанты лояльны к межэтническим бракам, к друзьям из других этносов. Их церкви открыты для всех. В нерусских регионах, создавая свои церкви, протестанты стараются максимально сохранить межэтнический колорит. Богослужение ведется на национальном языке. На него переводится Писание. Песни, танцы, если они приняты в богослужении, максимально приближены к этническим особенностям. Это определенная часть имиджа для всего общества. «Мы не отменяем традиции, мы проповедуем истинного Бога…». Протестанты в ответ на упреки в том, что они - носители американской культуры, все чаще говорят о себе как о носителях русской культуры.

Примечательно, что протестантские интеллектуалы выстраивают свою традицию от стригольников и жидовствующих. Говорят даже, что реформаторская традиция в России началась еще до европейской Реформации. Протестантизм оказывается тоже частью (пусть и маргинальной) национальной русской культуры, и протестанты осознают себя частью этой культуры при сохранении критического отношения к некоторым ее особенностям. Протестантам особенно хорошо удается не столько сознание убедительных интеллектуальных концепций, сколько позиционирование себя как активных и полезных членов общества, занимающихся благотворительностью, социальными проблемами. Практически каждая протестантская церковь из имеющихся 6000-7000 по России занимается тем или иным социальным проектом. Хорошо известны протестантские реабилитационные центры для алкоголиков и наркоманов. Это одна из самых сильных частей их обращенной к обществу программы. Недаром протестанты часто подчеркивают, что перед лицом большого числа проблем, стоящих перед российским обществом, необходимо говорить не о том, кто из религий традиционно присутствует на российской земле, а том, как можно сплотиться для решения этих проблем. Информация о служении протестантских общин все чаще попадает в прессу, и постепенно меняется к ним и общественное мнение. Всероссийского опроса на эту тему произведено не было. Однако по данным, полученным из Забайкальского края, местные жители скептически относятся к обрядовой стороне протестантизма, но их привлекает практика протестантских церквей.

Стоит также отметить мнение протестантов о будущей сборке нации. В современном протестантизме есть несколько взглядов на Россию, российскую историю, российское будущее. В протестантской элите складывается точка зрения, что будущее России будет основано именно на христианских ценностях. Неважно, как будет называться государственная идеология. Важна христианская основа будущего российского общества. Такое общество принято называть «Россией евангельской», противопоставляя ее «России византийской», выстроенной на культе автономной, ни от кого не зависящей власти и на культе государственной церкви. Но такие представления о будущем пока остаются внутренней дискуссией протестантской элиты. Другая, более распространенная версия, заключается в том, что будущее России светло, так как она является особой страной. В этом взгляде протестанты пересекаются с православными, считающими, что рано или поздно молитвы многочисленных погибших в разные эпохи праведников наконец произведут изменения к лучшему, и что у Бога есть особый план в отношении их родины.

В самых широких протестантских массах имеют хождение две концепции. Первая состоит в том, что будущее России - во встраивании ее в цивилизованный мир путем отстаивания в российском обществе ценности прав личности, в частности, прав личности на религиозную свободу. Тут надо отметить жесткую критику протестантами Запада за однополые браки, легализацию эвтаназии и многое другое, что они считают несовместимым с библейскими заповедями. То есть у Запада нужно заимствовать только уважение к правам личности, а все остальное нам не нужно. Вторая концепция, самая распространенная, состоит в том, что необходимо апеллировать не к государству, а к обществу. Ему необходимо сплотиться на основе общего дела, которым нужно считать милосердие, благотворительность, помощь попавшим в беду. И здесь у протестантов есть безусловные козыри.

В протестантской концепции отношений с государством существует некоторый парадокс. С одной стороны, они говорят, что необходим приоритет закона и защиты прав личности. И государственный аппарат прежде всего призван эти права и свободы обеспечивать. С другой стороны, государство и государственная власть - это ценность, каждый добропорядочный протестант должен молиться за власть и думать о том, как ей помочь в реализации ее функций. Любая критика государственной власти должна проводиться максимально корректно. Если чиновники годами закрывают двери перед протестантами, значит, в понимании самих протестантов, они сами плохо работают и надо изыскивать новые способы самопрезентации. Если протестанты и поддерживают мирное выражение протеста, то они против оказания сопротивления представителям правоохранительных органов - это нарушение библейской заповеди об уважении к власти и молитве за нее.

За последние 25 лет российский протестантизм стал неотъемлемой частью и конфессионального поля, и общественной жизни. При этом достаточных ресурсов, чтобы быть услышанными широкими народными массами в России, у протестантов пока нет. Но они активно работают в этом направлении. Отношения с государственной властью в последнее время в крупных городах чаще стали складываться благоприятно, хотя на местах эти отношения далеко не всегда радужны. Одна из самых главных проблем для российских протестантов - выработка собственной идентичности. Восприятие протестантов как агентов западного влияния остается стереотипом массового сознания. Пока преодолеть его протестанты не могут, хотя активно стараются это сделать, получая религиоведческое и культурологическое образование, пытаясь выработать своей национальное богословие. Решение проблемы включенности протестантов в русскую культуру остается делом будущего. Протестанты в силу своей конфессиональной практичности и сосредоточенности на решении конкретных проблем не могут пока предложить обществу и государству свой целостный и связанный проект, свое видение российского и собственного будущего. Остается также вопрос, сумеют ли протестанты выстроить отношения со всеми активными участниками общественно-политического процесса и сохранить при этом свою идентичность, как им не свалиться в маргинальность и сектантство, а с другой стороны — как не стать придатком современного государства.